Смерть в театре (сборник)
Шрифт:
Девушки молча переглянулись.
— Больше я никого не видела,— первой ответила Джейн.— К тому же я выполняла ваше распоряжение, сообщала всем по телефону об отмене репетиции, переносе премьеры в Бостоне. Капитан Полхэм и Люси пришли в то время, как я звонила. Кроме них я никого не видела.
Немного подумав, Шанс поручил секретарше:
— Джейн, попытайтесь найти капитана Полхэма и попросите его как можно скорее зайти ко мне. А если не найдете, передайте ему через кого-нибудь записку с этой просьбой. И вызовите сюда Хемингуэя.
— Хорошо, мистер Шанс.
—
— Да, конечно.
— Действуйте!
Обе девушки быстро вышли из кабинета, и Шанс снова уселся в кресло.
Он взмок от волнения, пот градом катился по лбу.
— О каком письме вы все время говорили? — поинтересовался Джералд.
— Думаю, у меня нет никаких оснований скрывать от вас это. Полхэм все равно вам расскажет, поскольку вы входите в список «посторонних» подозреваемых.
Хотя Полхэм и забрал с собой анонимные письма, Шанс запомнил их и дословно передал Джералду.
— Любопытная реакция на злодеяние,— задумчиво проговорил доктор.— Цепочка последовательных действий. Впрочем, так бывает всегда. Вернее, почти всегда. Кто-то похищает ребенка, потому что у него нет своего, и стоит этому факту стать известным, как нечто аналогичное случается в другом месте. Миссис Тауэрс падает вниз с перехода, и вот уже появляется письмо с угрозами, затем — изрезанный портрет, и один Бог знает, что нас ждет впереди.
— Вы считаете, между данными случаями есть прямая связь?
— Откровенно?
То, с каким выражением Джералд произнес это слово, заставило Шанса насторожиться.
— Вижу, у вас уже сложилось вполне определенное мнение?
— Ну... предварительные соображения, но не для Полхэма, разумеется.
Джералд взял сигарету и необычно долго ее раскуривал.
— Я сейчас изложу вам наиболее благоприятную версию...
— Наиболее благоприятную?
— Да, которая устроила бы не только меня, но, по-видимому, и всех остальных. Мне хотелось бы верить, что смерть миссис Тауэрс наступила в результате несчастного случая. Почему — неизвестно, но она сама вышла на этот переход, у нее закружилась голова, и она свалилась через перильца вниз... Возможно, у нее случился мозговой спазм, сердечный приступ... Мало ли что? Может быть, нам поможет разобраться в этом вскрытие? Совершенно очевидно, что существует какой-то злой и осторожный человек, люто ненавидящий Люси, который воспользовался случившимся, чтобы напутать ее, внести в ее душу смятение. Не исключено, что он и дальше будет продолжать в том же духе или же обвинит ее более открыто.
— Да, это предположение, как вы правильно заметили, всех бы устроило. Но вы сами в него не слишком верите?
— Я продолжаю на это надеяться, потому что моя вторая версия куда хуже... Миссис Тауэрс вчера вечером решает отправиться к вам. Никто не мог знать о ее планах. Она поручила Марте дозвониться до вас. Зачем она к вам поехала? Видимо, у нее было нечто срочное и важное, о чем она хотела вам сообщить, но это «нечто» не устраивало кого-то. Остановить миссис Тауэрс не представлялось возможным, и ее специально заманили
— Тайный враг?
— Не отвлекайтесь,— сказал Джералд.— Ведь до вчерашнего дня вы не встречались с миссис Тауэрс-старшей? Единственное дело, которое связывало вас с нею,— моя предполагаемая женитьба на Анне и уже свершившийся брак Джеффри и Шарон. Верно? Она ни разу не выходила из дома на протяжении десяти или двенадцати лет, и вот вчера впервые решилась. Для чего? Чтобы переговорить о наших с Анной планах? Но с этим не надо было спешить... Если бы ей даже хотелось выяснить у вас что-то обо мне, она могла попросить вас заехать к ней в ближайшие дни. Ее же приезд к вам в столь поздний час доказывает, что она страшно торопилась, боялась промедлить. Следовательно, дело связано с Джефом.
Шанс ничего не говорил Брауну о неоконченном письме миссис Тауэрс, поэтому он восхитился логике его рассуждений.
— А что, собственно, могло быть особенно срочным в связи с Джефом? — продолжал Джералд, пристально следя за дымом сигареты.— Заявление Люси о наследственном безумии в роду Джефа. Все остальное могло ждать. После заявления Люси, бабушка воскликнула: «Глупости!» Видимо, для этого у нее имелись веские основания, и она хотела изложить их вам, так как вы показали свое дружеское расположение к Джефу. Именно вы сообщили о его женитьбе, значит, вам Джеф доверял. Нам известен всего лишь один человек, который хотел бы этому помешать...— Он замолчал и посмотрел на Шанса.— Скажите, кто же этот человек?
— Люси,— неохотно произнес Шанс.
— Да, только у нее одной была какая-то заинтересованность заставить бабушку молчать. Ей знакомы все закоулки и проходы в театре, в котором она работает уже пятнадцать лет. Никто из нас, кроме нее, не знает, что делается за кулисами. Вряд ли кому-то было известно о существовании этого прохода над сценой. Шанс, она одна!
— Так что же, по-вашему, она убила бабушку, а потом сама написала на себя три анонимки? И искромсала свой портрет?
— А как иначе она могла бы отвести от себя подозрения?
Шанс откинулся на спинку кресла и заговорил тоном лектора.
— Счастлив отвести кое-какие обвинения. Люси находилась в кабинете со мной. Вы прекрасно знаете, я не слепой, незаметно изрезать портрет она не могла. Нет, доктор, когда мы выходили, портрет был цел и невредим. Мы пошли наверх после того, как я убедил ее лично поговорить с сыном. Мы вместе поднимались на лифте и вместе же вошли в квартиру, откуда я ушел уже вместе с вами. Таким образом, Люси физически не могла изрезать свой портрет, это обвинение с нее снимается.
Джералд согласился кивком головы, но чувствовалось, что он не разубежден.
— Да, и это подводит нас к третьему и последнему варианту. Люси убила миссис Тауэрс по уже изложенным причинам. Понимая, что подозрение непременно падет на нее, поскольку у нее имелись мотив преступления и возможность совершить его, она, естественно, делает все, чтобы свалить вину на другого. В то же время кто-то знает наверняка, что виновата Люси, и пытается не слишком умными анонимными письмами навести всех на след, но не открывая себя.