Смерть всегда движется рядом
Шрифт:
Как корреспондент газеты, я должен быть на пресс-конференциях, бриффингах и в корпункте своей газеты. В это время в Берлине была пресс-конференция министра иностранных дел ГДР и тут я увидел ее... Дорри располнела, в шикарном светлом костюме она выгляделя очень представительной дамой.
– Боже мой, Александр.
Я утонул в ее обьятьях.
– Ты совсем не изменился. Такой же худощавый, только волосы блестят кое-где. Да ты оказывается тоже в нашей братии, - ее рука приподняла мою карточку на груди.
– На страже
– Ты же знаешь, у меня была травма с руками, - она кивнула головой, - и врачи запретили мне служить в танковых частях.
– А я думала, что тебя выгнали за ту пресс-конференцию.
– Здесь, как ни странно, все обошлось. Ты лучше скажи, как ты, как дела в Каире?
– Со мной все в порядке. Вышла за муж за директора одной теле компании, но работы своей не бросила. А в Каире... Шери умерла...
– Да ты что?
– При родах. Родился мальчик, а Шери спасти не удалось. Гамиля вместе с отцом уехала в Австралию. Лола вышла замуж за Джима Барта.
– А как там Мансур?
– Этот, дорвался до власти. Теперь он советник при правительстве по делам разведки. А ты то сам как?
– Я женат и жена моя работает здесь в Германии.
– Как все изменилось, Александр. То время было опасное и полно романтики, а теперь... Даже противно писать, вернее высасывать материал из какой-то паршивой конференции. Пойдем в кафе, что напротив, посидим, поговорим.
Мы сидим в кафе и пьем горячую бурду, под названием кофе.
– Меня все время мучал один вопрос, - говорит Дорри.
– Ведь ты скрыл от меня наличие пилюль и все вышло на прсс-конференции. Где эти препараты, ведь их было мого, а не одна штучка?
– Почему это тебя до сих пор интерисует?
– Странная история происходит со мной. Я познакомилась в Париже с одним дельцом, он уж больно показался мне интересным и вот он спрашивает меня как-то. Не была ли я знакома с неким капитаном Синицином в Каире. Я говорю, что да, была. А не помню ли я, куда делись психотропные пилюли? Не передовал ли хоть одну штучку капитан мне? Я говорю, нет. Александр, неужели продолжение следует?
– Самое забавное то, что меня тоже тряс недавно один офицер из органов, требуя указать точное количество пилюль. Я ему сказал, что их было пять. Две я потратил когда болел, что бы вылечить руки, олну на показ на пресс-конференции, одну угробил при одной аварии, а вот последнюю... Я соврал, что отдал ее тебе, что бы ты вылечилась.
– Но зачем?
– Вот она.
Я ногтем выковырял из часового карманчика брюк одну пилюлю.
– Я тогда так тебе ее и не отдал. Хотел подарить и не смог.
– Значит она все-таки моя?
– И да, и нет. Потом подумал, а зачем она тебе, что бы усложнить твою жизнь. За каждой такой игрушкой может быть серия трагедий. С другой стороны, женщина ты необыкновенная и когда-нибудь, попав в серьезную передрязгу, она тебя спасет.
–
Я без сожаления отдал пилюлю.
– Перед употреблением, надо раздавить стекло.
– И все же, сколько их у тебя?
– Считай больше нет.
Дорри задумчиво крутит пилюлю в руках.
– Знаешь, возьми ее обратно, это всеравно что комочек смерти, если тебя за него не убьют, то он погубит тебя.
Мы еще вспоминаем много разных историй в Каире и расстаемся, обменявшись телефонами, что бы увидеться вновь.
Первый фугас закатывали в тунель уже наши специалисты. Фугас закрепили под сводами больницы и подсоединили к датчикам. Взрывники закрепили под свод и в туннель мины ловушки, что бы никто не добрадлся до нашего подарка Германии. После вход в туннель залили бетоном и принялись делать настоящий коллектор для настоящей воды. Когда произвели пуск насосной станции, центральный колодец залила вода и окончательно закрыла вход в туннель. Через жену я переслал Майеру координаты сортировочной станции. Мы переходим к следующему этапу строительства и новый район обследую я уже со специалистами Штази.
Меня вызвали в главное управление войск в Германии.
Двое гражданских небрежно развалившись на диванах, изучают мою физиономию.
– Мы из комитета государственной безопасности, прибыли из России, чтобы выяснить некоторые вопросы, которые возникли при изучении одного дела.
Я молчу пытаясь понять, связано ли это дело с разведкой Штази или нет.
– Мы по поводу пилюль. Да, да, тех самых с помощью которых вам удалось предотвратить атомный взрыв в хранилище. Вопрос простой, где остальные пилюли?
– Спрятаны.
– Сколько их было?
– Десять.
– Однако, нашему представителю в закрытом городке вы сказали пять.
– Я их хотел оставить на всякий случай у себя.
– Для чего?
– Разве случай в хранилище не говорит вам ничего?
– Не говорит. Это случаность одна из милиона.
– Разве невозможны другие случайности?
– В наше время все возможно.
Они оба с интересом смотрели на меня.
– Как они оказались в доме госпожи Гамили под этикеткой "Дарамизол"?
Значит побывали уже и тут.
– Подложил, когда был у нее в гостях.
– Вот у нас показания военного атташе генерала Молчанова, он утверждает, что документы, которые украла из самолета корреспондентка газеты "Дели Ньюс", вам принесли уже когда вы были больными. Так?
– Так.
– Однако служанка утверждает, что пилюль при этом не было, у вас были парализованы руки и вы просили ее тогда спрятать документы под подушку. Так?
– Так.
– Тогда ничего не вяжется. Корреспондентка украла документы, а пилюли оказались спрятанными в аптечке в доме госпожи Гамили до передачи документов вам. Хотя всем ясно, что пилюли и документы лежали в одном чемоданчике.