Смертельная кастрюля, или Возвращение Печенюшкина

Белоусов Сергей

Самая главная причина для тревоги была снята. Неутомимый Печенюшкин успел посетить папу и маму Зайкиных, только вернувшихся из командировок. Объяснение оказалось нелегким, но Пиччи с честью выдержал его. Теперь, переключив телевизор на шестую, не работавшую раньше, программу, родители могли видеть все, что происходит с дочками. Папа гордился, мама волновалась, но в целом вела себя довольно спокойно. Не обошлось тут, конечно, без волшебной силы.

От голубого экрана Зайкины-старшие отрывались все же только по очереди.

Открыл встречу доктор

Брахнамур. Рассказ его обо всех произошедших событиях был сжатым, однако занял не меньше часа. Телевидение и радио транслировали речь врача-гуманиста на весь мир. Едва сообщение закончилось, вопросы посыпались грудой.

— Ламбертина Жермонад. Телекомпания «Днем и ночью». — Сухопарая особа гренадерского роста нацелила на Переса де Гальероса палец длиной с небольшую указку. — Господин Генеральный Секретарь, у меня сразу два вопроса. Первый — отдав ракеты, не окажемся ли мы не защищенными перед безъядерными, но агрессивными державами? Второй вопрос — какой, по вашему, может стать расстановка сил в будущем мире?

— Ваши опасения беспочвенны, госпожа Жермонад, — заверил старый Перес. — Речь идет лишь о крупных ракетах, их около семидесяти тысяч. Это основные ядерные силы Земли. Малого вооружения остается достаточно, чтобы сдержать любого агрессора. Так что с отлетом картоморов расстановка сил в мире не изменится.

— Вольдемар Нар-Заде. Газетная корпорация «Вечерний звон».
– Приземистый шатен с ястребиным носом в кожаном оранжевом пиджаке и красной феске нервно пригладил бородку. — Уважаемый доктор Брахнамур! Намерены ли вы раскрыть общественности и силам полиции все, что знаете о гангстерском синдикате? Преступники не должны уйти от возмездия!

— Возмездие наступило, — уверенно сообщил врач. — Отныне помыслы этих людей направлены к добру и справедливости. Подробности может сообщить мой новый друг, достойный Пиччи-Нюш.

— Джон Кузмиш Косс! Морской альманах «Кработорговля», — плечистый верзила в третьем ряду умело вклинился в крохотную паузу. — Госпожа Фантолетта! Неужели в сказочно-свободной Фантазилье все дамы так же прекрасны, как и вы?

— Почти все! — фея ласково улыбнулась журналисту. Наш старый приятель Косоголовый выглядел молодцом. Вороной парик был идеально пригнан, серый костюм безупречен, лишь желтая гвоздика в петлице казалась чересчур уж яркой.

— Дело в любви и восприятии мира, — продолжала Фантолетта. — Для каждого ребенка — в начале — все люди красивые и добрые, а самая красивая — мама. И это справедливо. Если нет рядом зла и гадостей, такое чувство останется навсегда. Мир вокруг каждого из нас — живое зеркало. Чем он прекрасней, тем лучше мы сами. То же верно и наоборот.

— Франсуаза Чижик. Независимый журнал для женщин «Одинокая гармонь». — Хорошенькая толстушка строго глядела на Алену. — Скажи, девочка, кто дал тебе в руки автомат и научил стрелять? Может, у вашего папы так принято?

Лиза мысленно обозвала корреспондентку мымрой. Она уже хотела вскочить и как следует ответить на явно провокационный вопрос, но удержал Федя.

— Ты,

Лизок, не суйся, — зашептал ей в ухо домовой. — Кого спросили, тому и отвечать. Так у них положено, язви их в гипотенузу.

Алена встала, моргая.

— Автоматы я в кино видела, — сообщила она, — дома у нас их нет. А этот я придумала, потому что за Лизу боялась. Чтобы был игрушечный, но защитный. Я спросила, мне разрешили. Вы не злитесь, тетя Франсуаза, все будет хорошо. И к вам с Дени папа вернется, и больше драться не будет, и пить.

Франсуаза Чижик пошла пятнами, приподнялась и хлопнулась в обморок.

Аленка, потоптавшись на месте, неуверенно села.

— Откуда я про эту тетеньку узнала? — громким шепотом спросила она у Пиччи. — Ты помог? Только честно?

— Клянусь, не я! — искренне ответил Печенюшкин. — Это ты сама. Ну, Алена. — вздохнул он, — принесет ли тебе счастье этот дар?.. Ладно, в обиду не дадим.

Замешательство улеглось как-то само собой. Незадачливая журналистка пришла в себя через несколько секунд и тихо, бочком, выбралась из зала. А вопросы продолжались вновь, и не было им конца.

Особенно терзали картоморов. Даже Глазок, наиболее спокойный и красноречивый, выдохся все же, охрип и, махнув двухцветной ладонью, заявил, что с него на сегодня хватит.

Лучше всех держался Клубень. Чиновник службы безопасности, он был специально обучен говорить долго и ни о чем, так что потом забывался и сам вопрос. Единственное он заявил твердо: численность картоморов, базы, уязвимые места останутся пока тайной для большинства людей. Нет уверенности, что фанатики, узнав эти сведения, не ринутся уничтожать картоморов. В таком случае не обойдется без жертв с обеих сторон.

Федя рисовал счастливые картины будущей дружбы людей и фантазильцев, но всякий раз добавлял, что сам он в отпуске и без Волшебного совета ничего не решает.

Алене вопросов больше не задавали.

Лиза рвалась к общению, но охотников что-то не находилось. И вот.

— Ирена Садовска, телепрограмма «Мировая урода». Вопрос Лизе Зайкиной.

Стройная брюнетка в голубом девчонкам сразу понравилась. Сквозь красоту ее и холодную элегантность проступало домашнее уютное обаяние.

«У нее три сыночка, — поняла вдруг Алена. — Хорошие, но ужасно шумные. А младший, Михал, непоседа и озорник, недавно объелся сыроежек в лесу. И очень расстроился, узнав, что их надо еще и жарить. Счастье, что все обошлось.»

— Лиза! Вы с сестренкой теперь самые знаменитые девочки на свете. Что ты скажешь, если вам предложат сниматься в кино?

— Конечно, будем! — Лиза даже удивилась. — Хотя. У меня внешность невыигрышная, лучше пусть Алена снимается, а я сценарий напишу. Точно?!

— Думаю, ты себя недооцениваешь, — улыбнулась очаровательная пани. — Если захочешь, мы продолжим разговор. Спасибо.

— Профессор Гарбузони. Издательство «Магия и мы». Три вопроса господину Печенюшкину.

Поджарый итальянец в белом костюме помахивал над головой раскрытой чековой книжкой.