Смертельная мечта

Бова Бен

Дэн чувствовал, что готов съесть целого барана. Он уставил свой поднос тарелками со спагетти, громадной толщины сэндвичами и несколькими чашками кофе с густыми сливками.

Эпплтон взял себе салат и бутылку лимонада.

Дэн долго кружил по кафетерию, выбирая угол, где бы ни один из рядом стоящих столиков не был занят, и наконец нашел такое уединенное место.

Когда они уселись, первым заговорил доктор.

– То есть ты хочешь сказать, что в программу введены психологические импульсы? – спросил он.

– Я чувствовал увеличение нагрузки, – ответил

Дэн, кивая. – А также ощущал ускорение. И это не мои выдумки, я, черт подери, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.

– Но это невозможно!

Дэн усмехнулся и саркастически посмотрел на Эпплтона. Отвечать он не мог, рот у него был набит спагетти, по вкусу напоминавшими отходы производства жевательной резинки. «Хорошо еще, что они хоть горячие и чем-то приправлены», – подумал Дэн.

– Значит, говорите, невозможно? – спросил Дэн, прожевывая спагетти.

– Ты и сам знаешь, что это невозможно.

Дэн вытер рот салфеткой и потянулся к кофе. «Нужно было взять что-нибудь холодненькое, – подумал он. – Горячий кофе только усиливает жжение. Ну и наложили же они сюда перцу».

– Строго говоря, доктор, здесь мы с вами сталкиваемся с двумя реальными вещами, которые вы называете невозможными, – ответил Дэн. – Первая – виртуальная реальность дает вполне реальные ощущения нагрузок. Доказательства? Пожалуйста – они убили двух человек. Но возможно и второе – кто-то ввел эти нагрузки в программу. Следовательно, либо действует сама виртуальная реальность, либо мы имеем дело с чьим-то злым умыслом. Выбирайте, какая из двух версий вам кажется наиболее вероятной.

– Ни одна, – не задумываясь, ответил Эпплтон.

– То есть вы считаете, что невозможно создать систему с использованием виртуальной реальности, которая бы давала физические нагрузки?

– Я пока ничего не считаю, я говорю о той программе, которую ты только что испытывал. Вот в ней нет ничего из того, о чем ты говоришь.

Доктор наклонился над столом и приблизился к Дэну.

– Еще даже нет оборудования, которое позволило бы ввести нагрузки, о которых ты говоришь. Не изобрели еще таких датчиков, Дэн! Визуальную информацию вводят, слуховую тоже вводят, но чтобы в систему можно было ввести физические нагрузки… – Доктор откинулся назад. – Даже перчатки, несмотря на контакт с кожей, не помогут ввести в человека такие ощущения. Они могут только снять с него данные об ощущениях, медицинские параметры, но не более того. – Доктор отрицательно покачал головой.

– Вам едва ли удастся переубедить меня, доктор, ведь я все это прочувствовал на своей шкуре. Я ощущал нагрузки.

– Только психологические, – упорствовал Эпплтон. – Физических нагрузок в программе быть не может.

– Значит, Адера убили психологические нагрузки? – спросил Дэн. – И Ральфа тоже?

Эпплтон промолчал.

– А давайте пойдем от обратного, предположим, что я прав. Согласитесь, доктор, только ради научного спора.

– Ну, допустим, – неохотно ответил Эпплтон.

– Тогда кто мог ввести в программу физические нагрузки и заставить их воздействовать?

– Никто. Дэн, мы можем теоретизировать

сколько угодно, но практически заставить человека что-нибудь чувствовать электронными средствами невозможно. Их попросту нет, как нет и таких программ.

– А если предположить, что они есть? – Дэн придвинулся к Эпплтону.

Доктор вздохнул:

– Ральф предполагает, что сделать это мог только русский, Юрий Евшенко.

– Это тот, кого к нам присылали по программе обмена специалистами? – спросил Дэн и рассмеялся. – Что вы, доктор! – Дэн покачал головой. – Я работал с Евшенко и могу сказать твердо – у него на такие вещи мозгов не хватит.

Эпплтон настороженно посмотрел на Дэна.

– Тогда остаешься только ты и Джэйс, – сухо произнес он.

– Я отпадаю, – заявил Дэн.

– Остается Джэйс.

– Он тоже не мог этого сделать, – решительно заявил Дэн. – Его здесь не было целый год, а в его отсутствие над программой работал только я.

Доктор удивленно смотрел на Дэна.

– Кроме того, зачем Джэйсу портить программу испытаний? Он затратил на нее не один год, это его детище. С какой стати он будет портить программу?

– Вот ты и спроси у него, – посоветовал Эпплтон.

– Много лет мы работали с ним бок о бок над одними и теми же проблемами. Честно говоря, мне трудно представить, что Джэйс станет портить то, что мы с ним с таким трудом создавали. И кроме того, он мой друг. Самый близкий друг… Да и ваш тоже, – взволнованно говорил Дэн.

Эпплтон холодно посмотрел на Дэна.

– Ты ошибаешься, сынок. Джэйс никогда не был моим другом. Да и ты зря считаешь его другом. Джэйс неспособен на дружеские чувства.

– Что вы этим хотите сказать? – удивился Дэн.

– Джэйсон Лоури – одиночка, одинокий волк.

– Нет, доктор, вы не правы, – запротестовал Дэн.

– Прав, Дэн, еще как прав. Джэйс собственную мать распнет, если почувствует, что из этого может получиться хорошее шоу в стиле виртуальной реальности. И очень печально, что ты этого еще не понял.

29

Было всего только три часа, а народ уже постепенно уходил из здания «Парареальности». Вики Кессель шла по коридору к кабинету Кайла Манкрифа и то и дело отвечала на поздравления спешивших мимо нее сотрудников. Все они немного стеснялись, что Вики видит, как они уходят пораньше, ведь работы было невпроворот, но тем не менее шли к стоянке. Вики все они очень напомнили учеников, тайком сбегающих из школы задолго до конца уроков.

Вики кивала, замечала стыдливые улыбки и деликатно отворачивалась. Она не хотела прослыть диктаторшей, поэтому никого не останавливала, хотя ее так и подмывало устроить служащим разгон.

– Счастливого Дня благодарения! Жду вас в понедельник, – приветливо говорила она всем и продолжала свой путь.

«По идее мне следовало бы отчитать каждого, кто уходит раньше положенного времени, – подумала она. – Но во-первых, многие из них перерабатывают, остаются вечерами. Да и какой толк набрасываться на работников, если фирма трещит по вине директора?»