Смертельная поездка
Шрифт:
– Так твою растак, Шафер, ты вообще меня слышал? Она сказала «мертвые люди», по крайней мере четверо, и они в самой середине всего этого… да забудь ты о том, чтобы попытаться отследить звонок; мы уже пробовали, и если эти парни не смогли, то уж у твоих и подавно не получится… – Он вдруг закрыл рот и долгое время слушал, а потом положил трубку и беспомощно посмотрел на Джино: – Ты не поверишь.
Все, кто был в рабочей комнате, побросали все, чем они занимались.
– Шафер повытаскивал кое-кого из постелей. Рискуя карьерой, он некоторых просил об услуге, некоторым – угрожал. Он говорит, что висконсинское
Карандаш Холлорана застыл над покрытой каракулями страницей. Родраннер сидел, смотрел на ползущие по экрану строчки данных и ничего не видел.
– Насколько они уверены? – спросил Джино, четко выговаривая каждое слово.
– Шафер не знает, но он позвонил агенту в Белдоне и рассказал о звонке Грейс. – Он вздохнул – ему трудно было даже упоминать ее имя. – Когда мы туда доберемся, он предоставит нам все известные ему сведения.
Харлей, слушавший разговор по внутренней связи, вдавил в пол педаль акселератора.
Через десять минут они были в Белдоне. Знак ограничения скорости на въезде в город унесся назад так быстро, что Бонару не удалось его рассмотреть. Улицы были темными и пустыми, но автомобильная стоянка перед участком шерифа полыхала всеми огнями, будто казино где-нибудь в прерии, и была заставлена темными, без опознавательных знаков, седанами. Харлей ударил по тормозам, и секунду спустя они выплеснулись из передней двери автобуса, словно пена из пробитой банки с газировкой.
Шериф Эд Питала ждал их у входа. В углу рта у него тлела сигарета. Худощавый и уверенный в себе, он совершенно не выглядел на свои шестьдесят с чем-то лет, и можно было без труда представить, как он шибанул агента ФБР об стену. Но, увидев Холлорана и Бонара, он расплылся в улыбке:
– Майк Холлоран, сто пятьдесят лет тебя не видел! Ты не был на устроенном ассоциацией турнире по гольфу… Ну и ну, Майк! Ты выглядишь как жертва автомобильной аварии. Что у там вас, черт возьми, случилось?
Холлоран схватил его руку и тряс ее все время, пока говорил:
– Эд, женщины, которых мы ищем, попали в большую беду. У нас нет ни минуты времени. Есть что-нибудь, что мы должны узнать до того, как войдем туда?
Эд потушил недокуренную сигарету о землю в большом цветочном горшке, поросшем фильтрами «Мальборо», словно травой.
– Это просто банда бездельников. Бегают туда-сюда, загрязняют мой участок своими ботинками, раздают бессмысленные приказы и ничего толком не говорят. После звонка твоего друга из Миннеаполиса они что-то забеспокоились. Тут и до этого обстановка была напряженной, но сейчас я, похоже, выехал на очень тонкий лед. Но мне все равно. Мои люди ищут Дугласа Ли, а на остальное плевать.
– Есть уже какая-нибудь информация? – спросил Бонар.
– Отметились двое помощников. Пока ничего.
Агент Кнутсен встретил их в фойе и, принимая во внимание обстоятельства, был неожиданно любезен. Магоцци решил, что он один из специалистов по связям с общественностью, чья задача состоит в том, чтобы приглаживать взъерошенные вмешательством ФБР перышки. Его лицо сохраняло нейтральное выражение, пока Магоцци не представил
– А это офицер Дэвидсон и офицер… Ворден.
Харлей изо всех сил постарался принять представительный вид, а Родраннер не стал даже и пытаться – для него это было безнадежное занятие.
– Работают под прикрытием, – добавил Магоцци.
– Преступления в области информационных технологий, – сказал Харлей, и Кнутсен кивнул, будто это что-либо объясняло.
Кнутсен посмотрел на спутниковый телефон в руке у Родраннера.
– Вам не удалось еще раз связаться с вашими пропавшими женщинами?
Магоцци покачал головой:
– Не удалось ни связаться, ни отследить звонок. Вы должны дать нам какую-нибудь наводку, агент Кнутсен. Каким-то образом они оказались в самом центре вашей заварухи, и нам нужна вся информация, какой вы владеете, чтобы определить, откуда начать поиск.
– Это уже обговорено. Я дам вам все, что смогу, хотя не думаю, что это поможет. Но перед этим вам, джентльмены, нужно кое-что себе уяснить. Это наше шоу. Пол Шафер и миннеаполисское отделение не обладают здесь никакой юрисдикцией, мы сами командуем парадом. То, что мы впустили вас для поиска пропавшего агента, является личной услугой, но, если вы каким-либо способом вмешаетесь в ход операции, мы отправим вас восвояси. Вам это ясно?
Все кивнули.
– Как вы уже знаете, мы потеряли трех агентов и не хотим, чтобы Бюро потеряло еще одного, но на кону стоит слишком много человеческих жизней, поэтому, если потребуется пожертвовать одним человеком для спасения многих, мы это сделаем.
И это была фраза, которая всех проняла. Воцарилась мертвая тишина. Магоцци пришло в голову, что всего несколько часов назад он бросал мячи в круг мишени, пытаясь отправить Джино в сливной чан, и потирал живот, болевший от годовой нормы жаренной на открытом огне еды. Несколько часов назад. Именно столько понадобилось миру для того, чтобы повернуться вокруг оси и отправить все, что его составляло, в тартарары.
– Ну хорошо, просто сообщите нам что-нибудь, что мы могли бы использовать.
Взгляд Кнутсена переместился за их спины.
– Шериф Питала? Мы можем воспользоваться вашим кабинетом?
– Да почему ж нет? Вы и так им пользуетесь. Но хорошо, что вы спросили.
Шериф Эд Питала присутствовал в своем кабинете даже тогда, когда его там не было: все стены комнаты были увешаны фотографиями его семьи и его самого, в основном в компании с какой-нибудь рыбиной на кукане.
Агент Кнутсен сел за стол шерифа. Остальные стояли, причем Харлей с Родраннером жались к двери, Холлоран с Бонаром сохраняли почтительную дистанцию, а Магоцци с Джино почти навалились на стол, поедая агента глазами.
– С этого момента вы официально принимаете участие в операции ФБР и после ее окончания должны остаться в округе Миссакуа для дачи показаний. – Кнутсен обвел глазами всех присутствующих. – Все вы. Понятно?
– Понятно, – сказал Магоцци.
Все остальные кивнули.
– Хорошо. В этом округе действует группировка, за которой мы следим уже два года.
Холлоран, который знал, как часто Висконсин привлекает различные группы экстремистского толка, спросил:
– Какая именно группировка? Белые шовинисты? Вооруженные формирования?