Смертельная ртутная ложь
Шрифт:
Я изучал, забравшись повыше, полки – на официальном жаргоне стеллажи, – когда позади меня раздался голос:
– Что ты, черт побери, здесь делаешь? Я задержал дыхание, выдохнул и, убедившись, что ноги прочно стоят на полу, повернулся к ней лицом.
– Страшно рад тебя видеть. Ты неотразима как всегда.
Она осмотрела меня с ног до головы. Ее премиленькая верхняя губка слегка сморщилась.
– Оставайся на месте и отвечай на вопрос. Я открыл было рот, но она не унималась:
– Ты должен больше следить за своей внешностью, Гаррет. Внешний вид
Я вновь попытался открыть рот.
– Ты собираешься доставить мне новые ужасные неприятности…
Я прыгнул вперед и, зажав ротик Линды ладонью, прижал ее к себе. Она попыталась вырваться, чем доставила мне удовольствие.
– Я всего лишь хотел поговорить с тобой об украденной книге. Это было первое издание «Яростных клинков», так?
Линда перестала извиваться и начала прислушиваться. Затем она энергично завертела головой.
Пришлось ее отпустить.
– Это было первое издание «Стальных игр». Книга находилась в библиотеке со времен ранней Империи.
Она принялась молоть об одном древнем императоре, который хотел собрать все три тома, чтобы попытаться обнаружить легендарные сокровища Орла. Линда Ли заверяла, что ни одно постороннее лицо не знало о существовании книги.
Мне удалось прервать ее словоизвержение несколькими замечаниями:
– Хо!.. Я был прав… Книга не та, но идея верная. Я достал пергаментную страницу, которую подобрал на полу в доме Мэгги Дженн. Неизвестно, первое это издание или нет, но люди пошли на смерть, стараясь защитить книгу от тех, кому вся история Орла была глубоко безразлична. Интенсивность первой схватки в доме на Холме задала тон последующему кровавому побоищу.
– А что ты сказал о «Яростных клинках»? – спросила Линда Ли. – У нас никогда не было первого издания этого тома.
– Да просто недавно видел копию, там, где ей быть не положено. Однако я понял это только сегодня. И подумал, что смогу помочь тебе избавиться от неприятностей.
Тем временем неприятности начали появляться у меня самого. Линда Ли не могла стоять спокойно. Я стал терять способность сконцентрироваться. Она стояла слишком близко, от нее исходило тепло, и вдобавок Линда начала мурлыкать, как высоко ценит мою заботу о ней.
– Ну-ка иди сюда, Джек! Я его тебе покажу. Ты мне не веришь, так убедись собственными глазами!
– Я не поверил бы тебе, старая карга, даже если бы ты заявила, что небо находится наверху, – пробормотал чей-то голос.
– Ты дрыхнул. Можешь продолжать врать, но все знают, что ты спал на посту и пропустил постороннего. Ты стал слишком стар.
Голос старухи звучал для меня почти так же отвратительно, как и голос Попки-Дурака, хотя я и слышал его всего несколько раз. Этого было более чем достаточно. Она постоянно жаловалась, нещадно гундося и срываясь на визг. Ее речь больше всего напоминала скрежет гвоздя по стеклу.
– Стар? Ты вообще сдохла три года назад, только никак этого не поймешь. И продолжаешь досаждать людям.
Старый Джек не боялся оскорбить свою оппонентку. При всем желании
– Когда я проходила мимо, ты спал.
– Я просто дал отдохнуть глазам, проклятая свинья.
Бах! Старик, видимо, упал. Его пальцы потеряли чувствительность, и теперь, особенно когда торопился, он не мог толком приладить протез.
Клюнув Линду в лобик, я бросил:
– Мне лучше скрыться.
– Позже увидимся. – Она многообещающе подмигнула. (Испытываю необъяснимую слабость к подмигивающим женщинам.) – Клянусь… – прошептала Линда и отправилась помогать старому Джеку, проигнорировав старуху. Та, ничего не заметив, продолжала вести спор за двоих.
Я сумел проскользнуть незамеченным, а в этот момент старик начал речь об одержимых старых девах, которым повсюду мерещатся молодые люди.
61
Длинный, трудный день все никак не кончался. У меня болели даже те места, о существовании которых большинство людей и не подозревает. Я прошагал слишком много миль, и мне чересчур часто мяли бока. Все это очень смахивало на старые недобрые дни, когда Покойник делал все так, что у меня вообще не было отдыха.
Я было поклялся себе, что сделаю еще одну, последнюю остановку и закончу трудовой день. Но тут же застонал, вспомнив о своем договоре с Морли.
Для полного счастья мне не хватало лишь Торнады. И зачем только я придумал это?
Все потому, что я не типичный солдат и исправно несу службу.
Удивительно, во что эти гражданские недоумки сумели превратить бывшего морского пехотинца, который, как любой настоящий солдат, не пошевелил бы пальцем без крайней на то необходимости.
Еще не видя торгового заведения Виксона и Уайта, я почувствовал, что происходит нечто неприятное. Вся округа погрузилась в тишину, которая обычно предшествует взрыву насилия.
Приблизившись к лавке, я увидел, как внутри нее среди окровавленных обломков шастают упыри-мародеры.
Бросив короткий взгляд, я понял, что мудрый человек здесь не стал бы задерживаться, а продолжал бы движение в прежнем направлении – например, как я, на юго-восток. Но я почему-то решил, что необходимо осмотреть лавку и с другой стороны.
Полковник Туп взмахом руки отослал своих подручных.
– Выше нос, Гаррет. Вот видите, все разъяснилось наилучшим образом.
– У вас здесь, похоже, сильное эхо. Кроме того, здесь было слишком светло. Солнечные лучи неудержимым потоком заливали каземат через восточное окно. Для любого разумного человека было еще слишком рано, чтобы вылезать из постели. Туп явно не принадлежал к этой категории. По правде говоря, у меня начали возникать сомнения, вхожу ли и я в их число.
– Не пора ли нам перестать встречаться подобным образом?
– Это была не моя идея, Гаррет. Как вам понравилось помещение?
Я, как возможный свидетель, провел чересчур короткую ночь на соломенном тюфяке в вонючей камере Аль-Хара.