Смертельные цветы
Шрифт:
— Или просто не может ее создать, — перебил брата темный.
— Или не может ее создать, — спокойно согласился тот.
Что-то крылось в их репликах, какая-то старая тайна, известная обоим, но пока еще нераскрытая ему. Ничего, времени впереди много. Он успеет узнать все.
— А как же Лукас и Изабель? — Олеж продолжил задавать вопросы. Когда еще вести такие разговоры, как не во время полного упадка магии и тишины в магическом поле?
— Они — исключение, — произнес лекарь, отвлекаясь от своего рисунка и поднимая на него немного грустный взгляд.
— Скорее правило, учитывая, чем все закончилось, —
— Они любили друг друга, — возразил светлый, — и, учитывая, что Лукас еще жив, любят до сих пор.
— Любовь ли это, брат мой? Тебе ли не знать, в каких монстров мы можем превратиться?
Илей вздохнул и отвернулся. Олеж рассказал о выжившем истинном только им двоим. Не сразу. Лишь несколько недель спустя после исчезновения Афии, когда стало ясно, что найти ее в Гленже также невозможно, как и светлого. Никто так и не смог обнаружить его след в том мире.
— Почему мы его не чувствуем? Я видел его. Говорил с ним. Он минимум дважды приходил в наш мир. И никто ничего не понял. Столько лет прошло, после его исчезновения... Почему он так легко прячется?
Братья вновь обменялись взглядами, словно говорили о чем-то друг с другом. Тейрун коротко кивнул, Илей отложил прутик и заговорил:
— Мы не зря посчитали его погибшим. Изабель вытащила его в последний момент. Совершила невозможное. Но его источник уже был поврежден... Представь бурдюк с водой. В нем проделали дыру. Скажем, размером с кулак. Затем постарались зашить, но недостаточно аккуратно. Изабель все же не лекарь... Вода постоянно вытекает. Бурдюк нужно наполнять. Снова и снова. И чем интенсивнее напор идущей в него воды, тем сильнее повреждается штопка. Магическое поле Гленжа слабо. Там Лукас может существовать. А вот появление в нашем мире должно причинять ему существенную боль и неудобства. Поэтому он не стал возвращаться и остается там. А магия... Его магия адаптировалась. Осталась на уровне способностей истинного. В чем-то больше, в чем-то, возможно, меньше. Но она изменилась. Ты сам говорил... Он легко не пустил тебя в Гленж. Спеленал сетью. Создает пустоты в магическом поле. Это совершенно непохоже на его прошлые способности, не говоря уже о возможностях других истинных. Поэтому мы его не чувствуем. Его след — это пустота, которую оставляет источник, пытающийся постоянно наполняться. Но мы не умеем выслеживать пустоты.
Объяснение выглядело логичным. Олеж лег на спину, заложив руки за голову. Небо постепенно темнело. Оранжевый и желтый отступали, на смену им приходил голубой, а следом за ним — синий.
— Сколько он еще протянет? В таком состоянии нельзя жить вечно.
— Недолго, — ответил Тейрун. — Странно, что еще держится. Думаю, здесь стоит сказать спасибо Изе, она его якорь. Поэтому он все еще жив. Но ты прав, вечно это продолжаться не может. Значит, скоро будет продолжение.
— Продолжение?
— Следующий акт. Все мы, так или иначе, привязаны к ритуальным закономерностям. Простые числа. Три, пять, семь... Чем меньше, тем более сильный получается ритуал. Два действия уже прошли. Первым являлась смерть Ивара и приговор Афии. Вторым — твое Посвящение и бегство княгини, она вернула себе силы.
Если верить логике темного, в третьем акте его ждало прямое столкновение с Афистелией. Что его совершенно не устраивало. Но других вариантов он пока не видел...
— Ты так уверенно
— Опыт, мальчик. Всего лишь, опыт. К сожалению никто из нас еще не придумал, как ограничить или остановить Изабель. Доказательств против нее нет. Ведьмы стоят стеной за нее. У каждой из них своя цель, а теперь вернется еще одна... Князей, считая меня, останется всего трое.
Дана и Рован возвращаются... Новые игроки в знакомой уже ситуации. Что-то подсказывало, что их обоих постараются использовать. И ничего нельзя изменить, только ждать, когда кто-то сделает ход. Терпение давалось ему с трудом. Особенно в начале лета. Сколько дорог и государств Гленжа он посетил и проскакал, отыскивая хоть малейший след. Встретил лишь пустоту. Афия умела прятаться. Сидеть на месте было бы столь же продуктивно, как и метаться по чужому миру, но бездействовать он не мог.
Впрочем, постепенно жажда деятельности улеглась. На смену метаниям пришел холодный разум, заставивший заняться анализом ситуации. Олеж даже пытался встреться с колдуньей. Поговорить. Но та легко избегала любых контактов. Тейрун передал через Илея, что она заперлась в своей лаборатории и никого не принимает. Или же ведьмы лишь так говорят. Ни одна из них не поддавалась на провокации. В мире царила удивительная тишина. Даже общая напряженность неожиданно снизилась. Стало меньше конфликтов. Чудовища на севере угомонились. Воцарилось хрупкое равновесие...
И от того, что оно длилось столь неожиданно долго, становилось страшно. Что произойдет, когда оно рухнет?
Светлый закрыл глаза, отпуская разум. Позволяя ему переместиться по магическому полю и увидеть другое полушарие...
...Юта оставалась прежней. Тонкая спираль, уходящая к небесам. Жестокая. Завораживающая. Голодная. Над ней сверкали молнии. Волны вздымались вокруг, обещая в любой момент уничтожить два корабля, причаливших к платформе. Стоявшие на ней спина к спине маги казались игрушечными. Две хрупкие фигурки на фоне разбушевавшейся стихии...
...А ведь она действительно разбушевалась. Словно почуяла что-то. И рвалась с цепи, обрывая скрепы заклятий. Не вырвалась...
...Морлаон и Хайгель одновременно шагнули на помост. Встали рядом с замершей без движения парой. Спина к спине. Без тени отвращения или неприязни. Соединили руки. Переплели пальцы. И свежая сила потянулась к обезумевшему вихрю. Дана и Рован рухнули рядом. Прямо на мокрые доски. Одинаково бледные. Едва живые. К ним кинулись члены команд кораблей. Маг поднялся сам, опираясь на подставленные плечи. А ведьму понесли на руках...
...Олеж открыл глаза. Высоко над ним простиралось бесконечное синее небо, на котором медленно загорались звезды. Море что-то тихо шептало. Солоновато-йодный запах щекотал ноздри. Новый год наступил. А вместе с ним в мире что-то необратимо изменилось. Ощущение было странным. Едва уловимым. Будто волна мурашек пробежала по коже.
Он нахмурился и приподнял голову, отыскивая взглядом Илея. Тейрун уже стоял рядом с кромкой прибоя и снова бросал камешки. А целитель сидел рядом.
— Тоже почувствовал? — спросил он. — Мой брат хорошо знает темных. Если он говорит, что третий акт будет. Так и есть... Готовься. Думаю, ты занимаешь в планах этой пары одно из главных мест. Не зря Лукас вернул тебе память.