Смертельные цветы
Шрифт:
По спине пробежал неприятный холодок. Олеж невольно напрягся и подобрался.
— Что же такого изменилось?
— Новый год. Смена у Юты.
Он все еще не понимал. Возвращение мага и ведьмы. Конечно, каждый из них присоединиться к своим. Но как это поможет?
— Ты еще слишком мало знаешь о наших возможностях, — покачал головой Брасиян, видя его непонимание. — Силы Даны и Рована относятся к одной нише. Искусство. Если быть точным — музыка. Только ведьма очаровывает голосом. А наш коллега использует инструмент.
В памяти возникло что-то знакомое. О конкретной специализации Рована никогда не говорилось.
— Манок, — выдохнул он, переживая внезапное озарение.
— Верно, — отец даже улыбнулся. В холодных глазах промелькнуло глубочайшее удовлетворение. — Сопротивляться зову ведьмы, которая сможет вплести его даже в шелест опадающих листьев, невозможно. Рано или поздно, Афистелия сама к ней придет.
— Разве ты хочешь, чтобы она попала к темным?
— Темные лишь найдут ее, а мы перехватим. Создать зов Рован не может, но вот отследить его источник... Скоро эта бессмысленная беготня закончится, — теперь он стал собой прежним. Фанатичным. И яростно жаждущим расправиться с преступницей. Все вернулось на свои места.
— Им обоим еще нужно восстановиться, — нейтрально заметил Олеж.
И достигнуть материка... Хотя портал на корабль уже однажды использовали. Маг нахмурился. Он хотел отыскать княгиню. Но не так. Угрозу Брасияну исполнить нетрудно. Но какой в ней смысл, если Афия погибнет? А от случайностей никто не застрахован. Особенно при столкновении Света и Тьмы.
— Когда случается необходимость, применяются крайние меры, — ответил незнакомый звенящий голос.
Боевик обернулся к лесу. В паре метров от них стоял Рован.
Глава 5
Покровитель искусства выглядел довольно обычно. Вьющиеся каштановые волосы до плеч, острый нос и подбородок, тонкие губы и брови, ярко-зеленые глаза, светлая кожа. Легкая фигура, не субтильная как у Пьетра, но и не тренированная как у Брасияна, что-то среднее. Рост тоже невысокий — на полголовы ниже самого Олежа. Одежда Рована соответствовала эпохе и напоминала костюм менестреля: узкие серые штаны, обтягивающие ноги, высокие сапоги, зеленый камзол с буфами на плечах и едва заметной серебристой вышивкой, того же цвета берет с пером без драгоценного камня — привилегии дворянства. Для полноты образа не хватало лишь музыкального инструмента.
— Поздравляю с Посвящением, — гость улыбнулся, и все лицо как-то разом пришло в движение. Будто пробежала легкая рябь.
Олеж моргнул, избавляясь от наваждение. Взглянул на коллегу пристальнее. Тот отвечал столь же внимательным взглядом. Что говорили о нем в интернате? Появился примерно шесть веков назад, вместе с Эскаларом. Принял Абсолют. Управляет юго-восточным регионом вместе с Зигом. Интересное соседство. Смертельно-опасный князь и... музыкант? Но разве то, что он может играть приближает его к музыке? Искусство включает в себя и игру. Актерство. И продемонстрированная способность к мгновенной смене лиц только подтвердила мысль. Рован скорее умелый актер, который может найти подход к каждому. Поэтому и уживается так долго с темным и его
"Он силен. Заметил мое воздействие".
Мысль-послание отправилась от лицедея к Брасияну. Тот едва заметно нахмурился.
"Он сильнее каждого из нас..."
"И какая же у него слабость?"
Боевик с трудом удержался от мальчишеского желания вмешаться в диалог. Вместо этого он кивнул Ровану:
— Благодарю. Ты уже полностью восстановился после Юты?
"Мы не знаем его слабость".
Ответ отца отдавал странными эмоциями. Растерянность и в то же время... надежда?
"Даже так?"
— У Карлоса и Илея припасено несколько фокусов на такой случай, — Рован нисколько не изменился в лице. А вот аура у него оказалась интересной. Яркой. С отчетливым узором. Пятислойной. И с каждым более глубоким уровнем узор усложнялся. А цвета становились ярче. Так, что глаза заслезились.
Олеж отвел взгляд. Защита. Хорошая защита, замешанная на иллюзиях. И не понять, где кончается настоящая аура и начинается ложь. Все же актер. Им тоже приходится петь.
— Я вас оставлю, — Брасиян сделал шаг назад. — Пока осмотрю замок и проверю следы...
Он исчез. И почему-то его уход показался поспешным. Будто что-то его тяготило. Мешало находиться рядом. Впрочем, сейчас это неважно.
Боевик подавил желание заглянуть в глаза оставшемуся светлому. Не стоит поддаваться искушению. Мало ли, какие у него могут быть таланты и как он захочет проверить их действие. Олеж развернулся к месту, где нашли Молота. Тело уже забрали. Стражники скрылись среди деревьев. А вот Эскалар все еще сидел на берегу.
— Вижу, мой старый знакомый здесь. Он причастен? — Рован приблизился бесшумно. Не магия. Навык, который тренируют боевики. Или танцоры.
— Свидетель. Насколько ты осведомлен?
— В общих чертах. Мне лишь сказали, что нужно отследить зов Даны. Это я смогу. Но мне придется постоянно находиться здесь. Неизвестно, когда все произойдет.
Логично. Ведьму наверняка восстановят столь же экстренно, но...
— Ты почувствуешь зов, как только он появится? — уточнил Олеж, наблюдая за собеседником краем глаза.
— Да, — тот встал рядом, прислонившись к стволу и скрестив руки на груди. — Но он будет слабым. Ей придется перемещаться, чтобы зацепить жертву. Когда это случится, по мере приближения слушателя зов станет усиливаться. И достигнет пика, когда они встретятся. Главное — не пропустить момент. Я буду слушать...
— Ты знаешь, на кого направлен зов?
— На вдову князя Шеруда, которого она убила еще под прошлый Новый год. Затем была лишена способностей, а весной сбежала из-под охраны. Насыщенный выдался год в мое отсутствие.
Он говорил размеренно и спокойно. По-деловому. Происходящее не вызывало у Рована ровным счетом никаких эмоций. Всего лишь задача, которую нужно решить. Олеж сжал зубы и промолчал. Говорить с ним не хотелось. Хотя мысль затянуть знакомство и задержаться в Гленже выглядела привлекательно. Вот только оно совсем не являлось приятным. Чем дальше, тем больше глухого раздражения вызывал актер. Хотя никаких видимых причин относиться к нему предвзято не было. Кроме того, что именно он будет охотиться на Афию.