Смертельными тропами

Саган Илья

Даже представить себе не мог, что в Черном Камне обитает столько гномов. В просторном обеденном зале яблоку негде было упасть. Завидев нас, шумная толпа бородачей разразилась радостными криками. Однако через минуту я понял, что восторги адресованы исключительно Верлиму. Тот, лучась от гордости, раскланялся и сел во главе длинного стола, заваленного всяческой снедью. Чего здесь только не было: фрукты, овощи, салаты, ароматно пахнущие травы, сыры, булочки с тмином, пирожные с заварным кремом. Где, интересно,

Пантия взяла все это после недавних бед?

Верлим шепнул что–то сидевшему рядом здоровяку с отполированной до блеска серебряной бляхой. Тот качнул головой, подтянул к себе тарелку с запеченными в молоке кусочками мяса, и принялся подталкивать своих соседей, вызвав маленький переполох. Наконец гномы уплотнились на скамье, освободив место. Мы пристроились рядом и заказали по сочному бифштексу. Шумные гномы с опаской косились на старосту, но вдруг дружно примолкли, когда Верлим сказал Элмеру:

— Есть разговор.

За столом воцарилась тишина, прерываемая лишь шкворчанием жарящегося мяса. Мельхиор слегка наклонился ко мне и шепотом спросил:

— Ты тоже чувствуешь, что все это как–то странно?

Я кивнул и перевел взгляд на Верлима. А тот, прокашлявшись, торжественно начал:

— Элмер, друзья, хочу вам кое–что сообщить. Сегодня, когда Рокот разрушил Черный Хрусталь, и темное заклятие спало, у меня случилось видение. Мне явился досточтимый Фимрун Третий и поведал, что его душа не нашла пристанища, так как тело до сих пор не захоронено. Оно по сей день лежит на дне ущелья возле селения зенолов, и Дух Гор гневается на гномов, не позаботившихся об упокоении своего короля. У нас осталось только три дня. Если за это время мы найдем останки Фимруна и с почестями их захороним, его душа вознесется. Тогда Дух Гор будет доволен и в знак благоволения вернет нам потерянную Кирку Удачи. Только с ее помощью можно возродить Хорнгальд.

— Та–ак, — зловеще протянул Элмер. — И что ты хочешь этим сказать?

Ответом ему было самое хитрющее и довольное выражение лица, которое я когда–либо видел.

— Я рассказал собратьям о своем видении, и мы решили завтра утром идти в Горы Безмолвия. Будем восстанавливать свое королевство.

— Не понял, — встревожился Верховой. — Все гномы уйдут из деревень и городов?!

— Ага, — счастливо кивнул Верлим.

— Верлим! Верлим! — начали скандировать гномы.

Я тихо усмехнулся — вот к чему привели поиски Кладенца. Забавно. Перегнулся через стол и потрепал хитрого друга по плечу.

— Молодец. Уверен, ты будешь прекрасным королем, мудрым и справедливым.

— Ты так считаешь? — он поднял на меня глаза, взгляд был по–мальчишески доверчивым.

— Вы с ума посходили?! — взревел Элмер, и стены слегка содрогнулись. — Какой король, какой уход?! Нам сейчас нужна каждая рука, могущая держать оружие! А ты собираешься уводить гномов, которых в деревне чуть ли не треть?!

— Ты не понимаешь. Если мы за три дня не захороним тело Фимруна, то не видать нам Кирки Удачи.

А без нее королевство уже не восстановить.

— Оставь его, — устало сказала Раная. — Что ты, Верлима не знаешь? Уж коли решил — не отговорить.

Гном дернул меня за руку, и я придвинулся к нему.

— Вот, — гордо произнес он, протягивая мне массивный золотой перстень, — возьми, друг, в благодарность за помощь. Если бы не ты, нашему королевству пришел бы конец.

Я пытался возразить, но Верлим объяснил:

— Смотри, здесь выгравирована Кирка Удачи. Если тебе когда–нибудь понадобится наша помощь, покажи этот артефакт любому гному, и он сделает для тебя все, что захочешь.

Ну, от таких подарков не отказываются. Я с благодарностью принял перстень и поклонился.

— Спасибо, ваше величество.

Мысль, что Верлим, который совсем недавно варил мазь от радикулита, теперь станет королем, забавляла. Одновременно все сильнее ощущалось раздражение: пока мы сидим тут, войска Марселя осаждают Треглав. Да, я освободил деревню от темных, но своего не добился — Фиолы по–прежнему не отправлены. Мы нашли подземный храм, однако к цели я не приблизился ни на шаг. Оставалось одно — срочно двигать в Треглав, пока его не захватил Марсель, и использовать тамошнюю магическую печать.

Лешка наклонился ко мне и тихо сказал:

— Слышь, Димыч, я, пожалуй, тоже… того…

— Чего «того»?

— Ну… с ними в Горы Безмолвия пойду. Не могу, тянет меня туда, прям сил нет.

— Не понял. Ты хочешь поселиться у гномов? — нахмурился я.

— Нет, почему? У зенолов. Ормин обещал выделить дом. Ну, и к Верлиму буду иногда заглядывать, конечно.

Его глаза воодушевленно горели на белом как снег лице. Я понял, что отговаривать его бесполезно. А, может, ему и в самом деле будет там лучше.

— Что ж, горный воздух пойдет тебе на пользу, а то ты в последнее время очень бледный, — пошутил я и похлопал друга по плечу. — Эх, вам бы еще ученика Кархума прихватить. Шаман зенолам ох как нужен.

— Не получится, — Лекс поморщился. — Я узнавал, сказали, он свалил из деревни, когда мы за кристаллами ходили.

За соседним столом толстомордый гном, сидевший под чадящим факелом, вдруг затянул хриплым басом:

Пусть ростом мал, но смел и скор,

Пусть пони мой конек,

И лишь завидев мой топор,

Враг дернет наутек.

Хор, подхвативший мелодию, грянул с такой силой, что на полках зазвенела посуда. Пантия от неожиданности выронила поднос с жареной свининой, споткнулась о него и растянулась на полу. Она села на корточки, стряхивая с груди капли жира и кольца нарезанного лука, покачала головой и заворчала себе под нос. Но ее причитания поглотило многоголосье.