Смертельный холод
Шрифт:
Гамаш ей верил.
– Как она умерла? – спросила Клара. – От холода?
– Ее убили вскоре после вашего разговора с ней.
Глава двадцать девятая
Отправляясь в оперативный штаб, Арман Гамаш все же не забыл взять кассету с фильмом «Лев зимой». Он положил ее на стол и подошел к компьютеру Лакост, у которого столпились остальные. Увидев, что агент Николь сидит за своим столом, он махнул ей, чтобы тоже подошла.
– Лемье сообщил мне, что вам нужно, –
Экран ее компьютера был разделен на две части, на которых Гамаш увидел почти одинаковые изображения. Стилизованная голова клекочущего орла.
– Вот это эмблема Алиеноры Аквитанской. – Лакост показала на изображение слева.
– А это? – Гамаш ткнул пальцем в другую половину экрана.
– А это логотип фирмы Си-Си. Он вроде бы есть на обложке ее книги. Тут все размыто. Разрешение не очень хорошее, но ясно видно, откуда что заимствовано.
– Вы были правы, – сказал Бовуар. – Си-Си останавливала пленку на семнадцатой минуте, чтобы получше разглядеть изображение на носу лодки. Видимо, она решила, что это эмблема Алиеноры, и захотела ее скопировать.
– Все сходится, – пробормотал Лемье.
– Как вам удалось обнаружить эту связь? – спросил Бовуар.
– У меня было незаслуженное преимущество, – признал Гамаш. – Лион показывал мне книгу Си-Си с этим логотипом. Забыть его невозможно.
«Это объясняет нелепый выбор злобного орла в качестве логотипа, – подумал он. – Она присвоила эмблему Алиеноры».
– Я должен показать вам кое-что.
Гамаш подошел к своей сумке и извлек из нее фотографии, сделанные Солом Петровым. Полицейские подтащили стулья к общему столу, а Гамаш разложил фотографии.
– Я понял, почему Си-Си ухватилась за стул, стоящий перед ней, – сказал он, кивая на фотографии. – Это все там есть.
Они стали разглядывать фотографии, и по прошествии минуты Гамаш сжалился над ними. Они все устали и проголодались, а агенту Лакост предстояла долгая поездка до Монреаля.
– Взгляните сюда. – Он постучал пальцем по одной из первых фотографий Си-Си на озере, где она наблюдает за игрой в кёрлинг. – Здесь стул вроде бы стоит нормально. Так?
Они кивнули.
– А теперь – сюда.
Он показал на один из последних снимков Си-Си.
– Господи! Это же очевидно. И как это я не заметил? – Бовуар оторвал взгляд от фотографии и удивленно посмотрел на Гамаша. – Его перекосило.
– И что? – спросила Лакост.
– Люди, которые были с ней знакомы, много раз повторяли, что у нее была такая мания – она постоянно поправляла предметы вокруг себя. Стул вроде этого, – Гамаш показал на наклоненный стул, одной стороной утонувший в снегу, – наверняка привлек бы ее внимание. Еще удивительно, что она так долго терпела.
– Но, как вы уже заметили, – сказала агент Николь, – вначале стул стоял ровно. Вероятно, кто-то накренил его.
Гамаш
Это было блестяще, почти что изящно.
Вот только кто это сделал? Ришар Лион был идеальным подозреваемым. Он знал, что его жена непременно поправит стул.
– Этот фотограф что-то скрывает, – сказал Бовуар.
– Я согласен, – сказал Гамаш. – Он кинул пленку в камин прямо перед нашим приездом. Я думаю, на этой пленке было запечатлено убийство.
– Но зачем ему уничтожать пленку? – спросил Лемье. – Он ведь сам сказал: будь у него фотография момента убийства, она бы доказывала его невиновность.
– Уж не собирался ли он использовать ее для шантажа? – спросила Николь.
– Но зачем ее уничтожать? В таком случае нужно ее сохранять, разве не так? – спросила Лакост и в ответ получила безусловно дружескую улыбку.
«Вот сучка», – подумала Николь. Она оглянулась и увидела, что Гамаш смотрит на нее. «Возможно, он знает», – подумала она. Он стоял такой самоуверенный и дружелюбный в окружении своей команды. Она была чужой. Всегда чужой. Что ж, это переменится.
– Зачем уничтожать фотографии, запечатлевшие убийство Си-Си? – спросил самого себя Гамаш, садясь и начиная перебирать снимки. – Есть только одно объяснение: он пытался защитить убийцу.
– А зачем ему это? Он здесь никого не знает, – заявил Лемье.
– Выясните предысторию Сола Петрова, – сказал Гамаш, обращаясь к Николь. – Узнайте о нем все, что только есть. – Он потер глаза усталой рукой.
Потом Гамаш подошел к столу, взял видеокассету и отнес ее в помещение, где хранились вещдоки. На полу стоял небольшой ящик с содержимым мусорного ведра Си-Си. Он вынул опись предметов, а кассету положил на место. Развернув опись, старший инспектор пробежался по знакомому списку. Коробки от сухих завтраков, сломанный браслет, коробка из-под обуви, рождественские обертки для подарков. Список был вполне прозаическим, если не считать видеофильма и браслета.
Гамаш надел перчатки и принялся осматривать содержимое ящика, словно микромусорщик. Через минуту ящик был пуст, если не считать чего-то маленького, свернувшегося в уголке наподобие брошенного щенка, жмущегося к теплу. Вещь была коричневая, грязная и сломанная. Но это был не браслет. Гамаш надел свои полукруглые очки и поднял этот предмет на вытянутой руке. Он резко выдохнул, поднес руку ближе к глазам и уставился на маленький предмет, висящий на кожаном шнурке.
Это был не браслет, а кулон. Маленькая, затертая грязная побрякушка. Клекочущий орел.