Смертельный номер. Гиляровский и Дуров
Шрифт:
Доктор взял у меня стакан и понюхал.
– Вы видели, как он пил лекарство?
– Да.
– Откуда он его наливал? Из бутылки? Из пузырька?
Я припомнил:
– Из какого-то пузырька.
– Думаю, – сказал доктор, – нет, почти уверен, что это экстракт эфедры хвощевой. У Артура была астма, и я лично прописал ему этот препарат. Я помню.
– Не мог он выпить слишком большую дозу?
Доктор пожал плечами.
– Безусловно, это не отравило бы его. Экстракт вовсе не так силен. Увы,
– Да вызвал, вызвал, – пробурчал Саламонский, – сейчас уже приедут.
– Тогда я пойду, – сказал доктор, – мне надо конюху Масличкину перевязку сделать. Счетец я пришлю вам, Альберт Иванович? Вы уж не забудьте распорядиться.
– Хорошо, – мрачно кивнул директор.
Как только доктор ушел, Саламонский живо повернулся ко мне и спросил:
– Значит, вы были перед представлением у Гамбрини? О чем вы говорили?
– О «смертельных номерах».
– И что он сказал?
– Что это – не он.
– Да уж… – Саламонский откинулся на спинку кресла. – Бедный Артур… Он что-то чувствовал?
– Что вы имеете в виду?
– Он чувствовал, что… что с ним случится вот это?
– Да. Он чувствовал.
Саламонский вздохнул. В этот момент послышались шаги, и в комнату вошел человек небольшого роста в пальто. За ним ввалились еще двое верзил.
– Здрасьте, – сказал человек, – Ну что тут у вас?
– Вы кто? – спросил Альберт Иванович.
– Я из сыскной полиции. Моя фамилия Архипов. Захар Борисович. С кем имею честь?
– Саламонский Альберт Иванович, директор.
– Очень приятно. А вы? – сыщик повернулся ко мне. – Впрочем, вас я знаю, господин Гиляровский. Можете не представляться.
– Откуда?
– Служба-с, – усмехнулся Архипов, – вы, как всегда, раньше полиции прибыли?
– Я пишу статью о подготовке новогоднего представления, – сказал я, поглядев на Саламонского. Тот кивнул.
– Удачно попали. Петров, – сыщик повернулся к одному из своих сопровождающих, – сбегай, посмотри, там Зиновьев не приехал?
– Есть!
– Это наш врач, – пояснил Саламонскому Архипов. – Вы, господа, пока скажите мне, где я смогу вас найти после осмотра, чтобы снять показания. И разрешите нам тут пока осмотреться.
Саламонский сказал, что следователь может нас найти в директорском кабинете. После чего мы вышли.
Уже в кабинете Саламонский, ничего не говоря, налил из давешней бутылки «Курвуазье» себе и мне почти по полному бокалу и закурил новую сигару.
– Пока мы ждем, – сказал он, – хочу вас попросить.
– О чем же?
– Пять лет назад вся эта история со «смертельными номерами»
– Почему вы так уверены?
– Я чувствую. Полиция скована правилами и своим положением. А вы, как журналист, нет.
– Позвольте не согласиться, – сказал я сурово, – хорошего же вы мнения о нас! Мы вовсе не такие уж проныры и щелкоперы, как нас теперь принято называть. Есть те, кто позорит нашу профессию, выдумывая кровавые и скабрезные подробности. Но не надо по ним судить всех журналистов! В конце концов, даже Толстой писал для газет! А уж он-то не прощелыга, не правда ли?
– Я не про это, – прервал меня Саламонский, – наши не станут откровенничать с фараонами. А вот с вами они говорить будут. Вы – свой. Только вы и сможете все это… распутать.
– Ага, – сказал я, – вы, Альберт Иванович, хотите, чтобы я расследовал все это дело?
– Не просто расследовал, но – и это главное – предупредил новые убийства!
– Ну и ответственность вы на меня взваливаете!
– Согласны?
Я подумал – откажусь, значит, позволю мерзавцам и дальше устраивать «смертельные номера». Совесть моя будет совсем не чиста. Но если соглашусь, а не смогу предотвратить – тогда что? Буду вдвойне виноват – не только перед своей совестью, но и перед теми артистами, чьи жизни не сберег…
– Может быть, вам назначить награду? – спросил как бы невзначай Саламонский, пристально глядя на меня из сигарного дыма. – Какой гонорар вы хотите получить?
Я выдохнул и опрокинул весь коньяк в глотку. К черту!
– Мне ваших денег не надо, – сказал я твердо, глядя ему в глаза. – Но дело трудное. Если не справлюсь – не обессудьте.
– Какое! – ответил директор. – Ни единого слова обидного от меня не услышите. Я понимаю ваше сомнение. Так что? По рукам?
Он протянул мне свою огромную лапищу. И я пожал ее.
Тут дверь открылась, и на пороге появился сыщик Архипов.
– Ну-с, – бодро сказал он, – господа, дела принимают все более неожиданный оборот!
10
Сильнодействующее лекарство
Серым холодным утром я приехал в полицейский морг, чтобы встретиться с Павлом Семеновичем Зиновьевым – именно его имя назвал вчера сыщик Архипов. Я не сказал Саламонскому и самому Архипову, что давно знаком с Зиновьевым, надеясь узнать у него кое-какие подробности вчерашнего осмотра.