Смертельный номер
Шрифт:
– Тоже верно, – вздохнул второй. – Я вот вкалываю, как дурак, по восемь часов в день. Имею охотничий домик в Пиренеях, яхту, членство в гольфклубе, нет только времени, чтобы всем этим наслаждаться.
Услышав это, Руслан усмехнулся. Старая, уставшая, потрепанная вражескими нашествиями, междоусобицами и войнами Европа руководствовалась в жизни совсем другими принципами, чем молодая, полная самовлюбленной подростковой агрессивности Америка. Излюбленное в Штатах слово "конкурентоспособность" Испании было ненавистно.
Священный час сиесты[17] в мягкой прохладе кондиционера,
В России девизом Свидерского была конкурентоспособность. "Делай деньги сам, делай быстро, делай первым". Пожив в Испании, он стал склоняться к мысли, что не так уж страшно ездить на трехсотом "мерседесе" вместо шестисотого, если жить при этом чутьчуть спокойнее.
В России Руслан, не задумываясь, пристрелил бы Совка – исключительно в воспитательных целях, чтобы другим неповадно было нарушать полученные указания, но коварное испанское солнце уже успело заразить его вирусом латинского благодушия, и Свидерский колебался. Ему было лень избавляться от трупа, а потом подыскивать на место Совка другого исполнителя.
– Еще один подобный прокол – и ты покойник, – жестко сказал Руслан, ставя оружие на предохранитель.
Размахнувшись, он ударил Совка пистолетом по лицу. Наказание необходимо, иначе этот отморозок примет прощение за признак слабости.
Совок облизнул кровь с разбитых губ и потрогал языком шатающийся резец.
– Я доставлю тебе этого урода, – пообещал он.
– Сначала его надо найти, – раздраженно произнес Свидерский. – Дернул же тебя черт полезть в локаль изза какойто долбаной бабы!
– Сам не понимаю, как это получилось, – вздохнул Совок. – Словно околдовала она меня. Если бы ты только видел ее сиськи…
– Какие, к чертовой матери сиськи! – взорвался Руслан. – О чем ты, мать твою, думаешь? Совсем свихнулся со своей нирваной! Приспичило тебе – съезди в бордель, там таких сисек по центнеру на квадратный метр. На работе нужно шевелить мозгами, а не членом.
– Ну, извини. Кажется, я знаю, как его подловить. Этому типу зачемто был нужен тореро. Рано или поздно он вернется за ним.
– Тореро? Какой еще тореро? – нахмурился Свидерский.
Отчет Совка о том, как он провалил задание, был предельно краток. О своей схватке со Стародыбовым он предпочел не упоминать.
– Ну, этот, как его… Тамбовский Красавчик. Тот самый козел, что на арене танцевал с быком венский вальс. Похоже, это его тачку взорвали, хотя точно я не уверен.
– Расскажи все еще раз со всеми деталями, постарайся ничего не упустить, – произнес Руслан, убирая пистолет.
Выслушав подробный отчет, он задумался.
– Значит, взорвали красный "сеатмарбелья". А номер ты не запомнил?
– На фига мне номерто? Про номера ты мне ничего не говорил.
– Ладно, проехали, – рассеянно произнес Свидерский.
В
Вытащив из кармана мобильник, Руслан набрал номер работавшего на русскую мафию сотрудника дорожной полиции. Через минуту он знал, что владельцем "сеатамарбелья" с номерным знаком B 8081 SN является Василий Стародыбов.
Все стало на свои места. Посланец Ростовцева охотился не за владельцем книжного магазина, а за Тамбовским Красавчиком. Тот факт, что он, ориентируясь по спутниковому радиомаяку сумел определить номер машины, говорил о многом, в частности о контактах с отделом спутниковой разведки. Тореро был для него ключевой фигурой. Возможно, человек Ростовцева сам подложил слабый заряд взрывчатки в "сеат" Стародыбова, чтобы выступить спасителем Василия и под шумок увезти его на своей машине. Ловкий ход, ничего не скажешь. Они имеют дело с достойным противником. Не исключено, что в Барселону приехал сам Михаил Батурин. Судя по описанию Совка, рост у этого типа примерно такой же такой же, как у Батутина, внешность, правда, другая, но еето как раз изменить не трудно.
– Ты прав, – сказал Свидерский, поднимая задумчивый взор на Совка. – Этот тип действительно охотится за Тамбовским Красавчиком. Тем лучше для нас. Будем ловить его на Стародыбова, как на живца.
* * *
Открыв глаза, Кирилл не увидел ничего, кроме кромешной тьмы. На мгновение ему показалось, что он находится в гробу, глубоко под землей. Голова была тяжелой, пустой и гулкой, как отслуживший свой век старый чугунный колокол. Память, прежде никогда не подводившая Баркова, на этот раз сыграла с ним злую шутку. Вспомнить, где он находится, и что с ним произошло, никак не удавалось.
Руки и ноги были ватными и неуклюжими, но действовали. Ощупав пространство вокруг себя, Кирилл с облегчением убедился, что это не гроб. Он лежал на полу в какомто помещении. Судя по ощущениям, пол был покрыт линолеумом. Приподнявшись, Кирилл пополз вперед, ощупывая пространство перед собой. Рука натолкнулась на горизонтальную планку, над которой обнаружилась гладкая слегка волнистая поверхность. Барков не сразу сообразил, что это корешки книг. Он находится в своем собственном магазине! Но почему так темно?
Нащупав ножки стола, Кирилл сориентировался и на ощупь двинулся к выключателю. Вспышка яркого света больно ударила по глазам, и Барков зажмурился.
Открыв глаза, он понял, почему в магазине царила столь непроглядная тьма. Железная штора, опушенная снаружи до упора, не пропускала даже лучика света.
Кто мог закрыть его в магазине, Кирилл не представлял. Он надеялся, что штора лишь опущена, но не заперта на замок, иначе придется звать коголибо на помощь.
Подсунув под штору отвертку, Барков слегка ее приподнял. Теперь он мог просунуть в щель пальцы. Слава богу, не заперто.