Смерти вопреки

Снежная Катерина

— Когда ты ей скажешь?

— Никогда. Если она узнает, то погибнет.

— Надеешься вернуть все на круги своя?

Арвил кивнул, зевнув.

— Отец выступит против нее. Ты перехватишь ее у Северных гор и отнесешь к древлянам.

Они совершат переход. Измеры будут считать, что бой выиграл отец. Все пойдет по накатанной. Влажный осенний ветер обдувал их, шевеля волосы.

— На этот раз все по-другому, — заметил Ияра.

— Знаю, — Арвил запрокинул голову, упершись в бортик, прикрыл глаза. — Виларрия

все изменила.

— Ты каждый раз проходишь этот путь снова и снова. Неужели, она того стоит?

Вопрос вызвал улыбку на губах принца.

— Я каждый раз, думаю, зря ли погиб Уэли, ведь Куара все еще надеется, — пояснил ангел.

— Каждый делает свой выбор сам, — Арвил открыл глаза, серьезно взглянул на Ияру. –

Она стоит всего.

Марина проспала шестнадцать часов. Проснувшись ночью, она увидела спящих по соседству Арвила и Котха. Повертевшись в гамаке, она встала и, взяв у выхода с вешалки чей-то кафтан, вышла на палубу. Дирижабль тихо плыл в ночи под звездным небом, обдуваемый холодными ветрами. У руля стоял ангел, одетый в одну рубашку и брюки, босиком.

— Привет. Иди сюда, — позвал ее ангел, дружелюбно улыбнувшись. Марина приблизилась к нему.

— Есть хочешь? На кухне на столе стоит чашка для тебя.

Марина сходила до «кухни» и взяла оставленную чашку. Снова вышла на палубу и поднялась к ангелу, усевшись на пол. Блюдо по консистенции напоминало мясное рагу и пахло, как каша с мясом. На вкус оказалось похожим на что-то среднее между рисом и нутом вперемешку с кусками мяса. В общем, вкусно, особенно после тюремной размазни. Ияра тоже сходил и сел рядом, свесив ноги над дверным проемом. Улыбнулся.

— Будем, — произнес он и принялся за еду.

Марина улыбнулась.

— Я вижу, ты не стесняешься, — сказал он, поглядывая на нее.

— Да где уж мне. После того, как меня только ленивый не попытался пришлепнуть, — пошутила она, уплетая.

— Ну, спрашивай. Дежурство это всегда так скучно.

— Ты не любишь воздухоплаванье? — усмехнулась она.

— Нет, я люблю летать. Я еще молод и меня тянет вверх.

— А-а! А мне бы вот хотелось уже приземлиться где-нибудь. И чтобы меня не трогали, — сообщила Марина, зачерпывая очередную ложку каши. Он засмеялся.

— Ты идешь тернистым путем, и тебе не хватает крыльев.

— Уж не знаю, чего мне не хватает, но временами, кажется, что везения и ума. Сколько

тебе лет? — спросила Марина, затрудняясь ответить на этот вопрос. — На вид лет двадцать пять-тридцать.

— Триста. Я один из последних рожденных, — сказал ангел, вызвав удивление в ее глазах.

— То есть последние триста лет вы больше не…

— Да, больше среди нас не рождаются ангелы, — во взгляде парня появилась тень печали.

— Странно? А сколько вы живете?

— В среднем, две с половиной — три тысячи лет. Так что, как видишь, я совсем молодой. И

красивый.

— Если

бы не было крыльев, вас бы нельзя было отличить от людей.

— А наши предки и были людьми, — сказал Ияра, снова улыбаясь, поймав удивленный взгляд Марины. — Мы пожелали себе крылья.

— Что ж вы не пожелаете себе всего остального?

— Мы желали, — ангел грустно усмехнулся. — Но Овинга не принимает нас и не исполняет наши желания.

— Почему не найдете более щедрый дом. Там где будет хорошо.

— Мы не можем. Пока наш враг здесь, мы обязаны быть рядом. Мы пустили его на Овингу.

Наши судьбы связаны. Наша энергия жизни едина.

— А вы пробовали? — спросила Марина, но не дождалась ответа. Ангел встал, спрыгнул вниз и отнес тарелку, затем вернулся и встал у руля.

— В тот день, когда мы бросим наших врагов, мы умрем, — сообщил он загадочно и стал сравнивать курс. — Долг дороже всего.

— Чего же вы ждете — пока все измеры сами собою передохнут?

Ияра рассмеялся.

— Мы ждем. Мы надеемся, что однажды Единый укажет нам путь.

— Как? Спустится некто добрый Единый с небес и даст знак?

— Единый — это хозяин Овинги и всего сущего вокруг.

— На Земле Единый — это Бог. И поверь, никто никогда его не видел. Ну, кроме совсем уж в ранние времена, когда все формировалось. Так, во всяком случае, утверждает один источник.

— Ты не понимаешь, — ответил Ияра и посмотрел вдаль.

Марина подумала, что они так и умрут в ожидании знака свыше, в отличие от своих агрессивно-предприимчивых врагов. Тем не нужно было во что-то там верить. Они, похоже, шли к цели напролом. И их цель была такой же, как и всегда — полная гегемония.

— То есть, измеры и ангелы были людьми? — вернулась она к интересующей теме.

— Да. Давно. Мы и сейчас рождаемся людьми. У нас только на третий день прорезаются крылья.

— Прямо, как зубы, — заметила Марина, вглядываясь в ночное звездное полотно.

— Да, что-то типа того. Они к десяти годам приобретают нормальные пропорции, а затем растут уже вместе с хозяином.

— А почему измеры не такие, как вы?

— Они выбрали другой путь, — ответил Ияра, не став объяснять.

Они замолчала.

— А ты не знаешь, почему вымирает народ воды, — спросила Марина просто так, ну мало ли.

— Я думаю, их измеры истребляют. На Овинге очень много воды. К тому же мне кажется, они полагают, что если будут утеряны знания одним из народов, это ослабит магию в целом.

— Какая глупость, — рассмеялась Марина. — На Овинге магия едина. Исчезнет один народ, будет утерян пласт культуры, но сама магия не изменится.

— Откуда ты знаешь? — Ияра лукаво улыбнулся ей. — Может, эволюционируя, она так сильно изменяется и разделяется. Может, сильна она будет только при сохраняемом многообразии.