Смерти вопреки
Шрифт:
— То, что ты делаешь, называется измена, — проговорил он, отпив.
— Я знаю, — спокойно ответила Кедра. — Не меньшая, чем то, что он сделал со мною. С нами!
Арвил согласившись, кивнул. Кедра имела право на месть.
— Ты на стороне измеров? — спросил он прямо.
— Я на стороне Эрика. Я знаю, что люди никогда не примут призрака, как Зеницу Единства и не принесут клятвы.
— Вампиру они тоже вряд ли будут служить. О чем мы говорим?! Он не владеет четырьмя видами магии и никогда не будет.
— Вот именно, — она обошла кресло, в которое
Арвил промолчал.
— Мы бы объединили Аравилат и подземелья. Покорили бы народы. И обошлись бы без клятвы. Эрик стал бы наместником подземелий и успокоился.
— Эрик никогда не успокоится. Всегда будет хотеть большего. А земли и так принадлежат Аравилату. Ты понимаешь, что предлагаешь?
— Конечно.
— А измеры и ангелы?
— Ты мог бы от них избавиться.
— От всех?
Сердце Кедры не знало жалости.
— Зачем нам чужие? — ее голос приобрел шелковую мягкость, руки ласково поглаживали плечи и шею Арвила. — Помнишь те времена, когда мы были вместе?
— Тогда зачем тебе принцесса Аравилата?
Кедра резко оторвала руки, шумно вздохнула и, подойдя к столу, взяла с подноса виноградную гроздь. Арвил подумал, что раз она до сих пор здесь, значит Мар пока нет на Ола.
— Король Подземелий в курсе того, что вы делаете за его спиной?
— Кто мы?
— Ты, Эрик, измеры.
Кедра капризно поморщилась, отщипнула ягоду.
— Ему все равно. И давно. Знаешь ли, от долголетия устают. Если Эрик получит власть, он любом случае начнет в войну. Если измеры победят, появится шанс выжить.
— Ты же знаешь, что есть отец. Они никогда не победят. А ты проиграешь.
— Значит, ты отказываешься? — на лице Кедры промелькнула досада. — И пока отец на троне, ты будешь до последнего дыхания служить ему и защищать?
— Это называется преданностью семье. Ты сюда явилась неспроста. Скажи, что измеры обещают за живую принцессу Аравилата? И почему им мало ребенка. У него не оказалось дара магии.
— Ребенок одарен, — созналась Кедра.
— Тогда в чем дело?
Кедра отщипнула еще одну ягоду, промолчав. Арвил наклонился вперед.
— Ты не любишь людей и ненавидишь отца. Но неужели настолько, что готова отдать Овингу чужим?
Кедра покрутила ягоду, но не понесла ее в рот.
— Они прислали узнать, готов ли ты рассмотреть обмен. Они хотят получить принцессу Аравилата, а взамен они обязуются после захвата выделить территорию людям и назначить тебя наместником.
— Она им так нужна? — поразился Арвил. — Но зачем живая? После уничтожения защитников Аравилата кровь принцессы станет бесполезной.
— Я не знаю, — надула губы Кедра.
— А что получишь ты и Эрик?
— Эрик — власть над морами, я останусь при нем и буду фактически править вместо него.
— Какие у тебя основания полагать, что отец не сможет защитить Овингу, — спросил Арвил вздохнув. Кедра могла быть кем угодно, но не сумасшедшей. — Ты так веришь, что они смогут противостоять
— Да, верю, — просто ответила Кедра.
— И зачем ты предложила править вдвоем!?
— Ведь ты почти такой же, как я.
Арвил допил вино, и, встав, посмотрел на сестру.
— Передай, что наследницу они не получат. В подачках я не нуждаюсь. И скорее сам убью принцессу голыми руками, чем они ее получат живой.
Кедра вздохнула, отложила гроздь винограда и молча, покинула зал.
Арвил устало потер небритое лицо. Как он умаялся бегать за Мар. Вот тебе и обернешься за пару дней. Он закрыл глаза, вспоминая последнюю встречу с Изрой. Он что-то говорил про собор пяти народов. Сейчас это казалось важным. Что он хотел сказать. Он подошел к окну и посмотрел в него. Туман на улице почти рассеялся, и в облаках пробивались редкие лучи солнца. Сегодня он ее схватит. Как только «Русалка» пришвартуется, его люди обыщут судно, и он увезет ее в Аравилат. Отец требовал немедленной доставки, но Арвил решил поступить по-своему. Он повезет ее на галеоне по воде, надеясь, что этого времени будет достаточно для прояснения ситуации с ребенком и измерами. И этого времени хватит, чтобы понять. Понять, почему эта девочка так странно на него действовала, волнуя его сны, не покидая мыслей днем, заставляя нервничать из-за опасений за ее жизнь.
— Арвил? Ангел мой.
В комнату вошли две женщины. Одна — молодая и красивая шатенка, с глубоким мягким взглядом голубых глаз и полным, чувственным ртом. Вторая — холенная, лет пятидесяти, моложавая блондинка с раскосыми, зелеными, словно трава, глазами с хитрецой и совсем юным взором. У нее был с легкой горбинкой нос и тонкие губы. Но вкупе с жизненным опытом и подвижностью лица взгляд притягивался к ней сам собой. Платья их были из дорогой материи, богато украшенные и расшитые.
— Лиан! Сафири!
Арвил галантно поклонился экс-мачехи и невесте.
— Это удивительно. Мы не думали тебя увидеть здесь. Ты приехал, чтобы сделать нам сюрприз? — спросила шатенка вне себя от счастья.
— Сафира, милая, — улыбнулась Лиан, материнской улыбкой. — Не думаю, что у старшего принца нет дел.
— Но счастлив человек, который получает приятные подарки судьбы, — ответил Арвил, улыбнувшись невесте. — Как вы здесь оказались?
— Мы идем вокруг Овинги, спускаемся от Аравилата вниз, затем на юг и снова наверх до северных земель и в Аравилат, — радостно защебетала Сафири. — Я в восторге.
— Не самое лучше решение в преддверии войны, — серьезно выговорил Арвил, глядя на Лиан.
Та лишь улыбнулась. В зал вошел босой прекрасный юноша, одетый в черную рубаху и брюки, в летнем плаще, скрывающем за спиной крылья. У него были длинные волосы вороного цвета, на поясе висел меч, а на лице играла улыбка.
— Ваше высочество, ваше величество, леди, — поклонился он всем троим.
— Где твои сапоги? — спросил Арвил, давно свыкшийся со странностям своего оруженосца.
— Потерял по дороге, — ответил тот, ухмыльнувшись.