Смертники доброй воли
Шрифт:
— Ты хотел убить его?
— Нет, конечно. Тогда я ещё не умел убивать людей. Я хотел покончить с собой. Но он опять мне помешал.
Стас потерял дар речи: Ове слишком просто говорил о таких недопустимых вещах. Дилану, однако, это было явно не в новинку — потому что он уже собрался и не выглядел таким выбитым из колеи.
— Значит, меня привели в лаборатории и сделали Особенным только для того, чтобы ты продолжал подчиняться Брутусу? — спросил он, и Ове медленно кивнул. Сильвис сжал кулаки: — Мразь…
— Если ты получил доступ к нему, — медленно проговорил Стас, — почему потом, когда научился, не убил его?
— Есть три причины, — Ове растопырил три пальца
Стас и Дилан переглянулись и промолчали. Ове скрестил ноги и посерьёзнел.
— Впрочем, может, все наши жизни стоят того, чтобы их отдать за смерть Брутуса. Все эти суперидеи — они ведь не Азата. Азат не умеет так глобально мыслить, ему дайте Север — и он будет счастлив. Захват Пикора изобрёл Брутус — хотя сдал Игната и Азат. И, помяните моё слово, он ещё не то придумает. Помните Хаса?
— Сына Азата? — спросил Дилан.
— Да, его самого. Вы не замечаете, но он к нам наезжает всё чаще. Когда шла операция на Пикоре, Палаш дал мне полный доступ к видеонаблюдению за базой — даже за теми комнатами, которые наш царь и бог Брутус, как он думает, отключает от записи. Я за ним уже два года слежу. Когда Азат по полной программе отымел его за провал на Пикоре, он денёк походил злой и хмурый — а потом я наблюдал интересную картину в его комнате. Хас заявился его утешать. Шептал, что прямо здесь и умрёт, если его драгоценный господин не начнёт улыбаться. Пытался даже поцеловать его, но Брутус у нас хоть и по мальчикам, но постарше…
— Хас? — не поверил Стас. — Влюбился в Брутуса?! Ему же двенадцать тогда всего было!
— Я бы не назвал это влюблённостью. Это обожание, идолопоклонство. Азат так и не стал ему отцом, матушка тоже та ещё стерва. Один Брутус был с ним улыбчив и обходителен, вот и получилось. К тому же то, что и Хас серебряный, их сближает ещё больше. Ну а Брутус, конечно, не упустит возможности через него добраться до Азата и сделать себя лидером Севера. — Ове презрительно хмыкнул. — По крайней мере, это он мне говорил, когда я пришёл к нему на разборки, с какого это перепугу он заигрывает с мальчишкой. «Это только бизнес, Ове, я люблю одного тебя…» Так я к чему, — он впился в них обоих взглядом. — Мы можем очень подпортить ему жизнь, если будем действовать сообща. И может быть, мир всё-таки не рухнет.
Стас и Дилан опять переглянулись, потом эрбис подтолкнул сильвиса под локоть, и тот, откашлявшись, начал:
— Мне думается, ты слегка преувеличиваешь, Ове. Он, конечно, по отношению к тебе и многим другим ведёт себя как последняя сволочь, да и в его стратегическом гении я не особо сомневаюсь, но без Пикора ничего он не добьётся. Даже если будет война, ГШР и МД его порвут — или Азата. Ну а против всеобщего объединения я лично выступать не собираюсь.
— Даже если твоим господином будет Брутус? — сощурился Ове.
— Ничего хуже того, что уже имеется, даже с ним у нас не будет, — заговорил Стас. — Мы в это ввязались, отступать некуда. Если надо будет прикончить Азата, всегда пожалуйста. Но конкретно Брутус лично мне ничего плохого не сделал. Благодаря ему, в конце концов, я здесь, а не на Пикоре.
— И как он защитил нас… забыл, Ове? — добавил Дилан. — Когда
— Уверен, он сделал это не из любви к тебе, Дилан, — рассердился Ове. — Как вы можете его оправдывать?! Вы не встретите большего зла, он же больной на голову! Он хочет власти, и не кусочек, а весь мир! С чего вы взяли, что при его захвате он пощадит вас?!
— Пока у нас есть только твои слова, — пожал плечами Стас, и вельк поднялся на ноги.
— Я достану вам доказательства повесомее. Пока вставайте в очередь за «милостями» от Брутуса — за мной будете! — бросил он и, хлопнув дверью, покинул комнату.
— Ну вы и дураки, ребята, — вздохнул Герберт, поочерёдно глянув на Стаса и Дилана, и последний горько усмехнулся.
— Однозначно. Жаль, что понимаешь такое обычно слишком поздно.
— То есть вы были рядом с ним ещё почти полтора года?
Стас кивнул.
— Мы даже не особо возражали против идеи захвата Бельфегора. Втянулись за время войны в это вечное встревание в объединённые отряды ГШР и МД, похитить сына Аспитиса, чтобы что-то там, по мнению Азата, у него вытребовать, нам не показалось особо удачной идеей, но кто босс? Неудачу Азат, конечно, опять списал на нашу команду, хотя кто ж знал, что генштабовцы с таким самоубийственным упорством кинутся защищать его. Азат вообще в тот раз так едко проходился по нему, что даже его сыночка едва сдерживался, чтобы не наброситься на папку с кулаками… По рассказам Ове, они с Брутусом очень сблизились, а вот с Азатом совсем разошлись. Подходил Новый год, мы все приехали сюда, Ове с самого начала ходил какой-то жутко сентиментальный, и мы с Диланом всё допытывались, что он такого вспоминает там втихаря. Когда наконец раскололся, рассказал нам про ту ночь в гей-клубе…
— И что же там было? — чуть не подпрыгнул от нетерпения Герберт.
— Его соблазнила барменша, — улыбнулся Стас. — Вплоть до этого откровения мы были абсолютно уверены, что Ове другой ориентации, просто с Брутусом у него не сложилось, — оказалось, он такой же, как мы. Дилан тогда пришёл его забрать, но он распсиховался, и, пока Дилан соображал, что б такого сказать, барменша, по его словам, очень симпатичная велька, утащила его через чёрный ход на улицу. А там уговорила и к себе в квартиру над клубом подняться. Он всё отнекивался, что ему ничего не надо, ни с мужчиной, ни с женщиной, но она сумела на своём настоять. Ове сказал нам, что это был первый раз с одиннадцати лет, когда он почувствовал себя человеком, а не непонятно чем. Больше они, конечно, не встречались, а нам он оказался благодарен за эту глупую шутку… Хоть какой-то грех с души сняли.
— Это всё здорово, — фыркнул Герберт. — Только почему же всё-таки вы после стольких собственных отнекиваний решили пойти против Брутуса?
— Ове принёс нам интересную видеозапись. Он дождался самого удачного момента: когда мы уже согласились на захват Рэкса Страхова, а потом, утром, — и Аспитиса Пикерова. Потом Брутус уехал в лаборатории подготавливать отряды, забрал с собой Ове — там же был и Палаш, он и сдал хозяина с потрохами. Ове вернулся — без Брутуса — и без предисловий включил нам его разговор с Хасом по поводу этой операции. Брутус рассказывал, что Азат-то хочет лишь деморализовать армии, заставить сложить оружие, а вот они с Хасом планировали по доставке лидеров ко двору Азата просто убить всех троих — Рэкса, Аспитиса и Азата. А дальше, сами понимаете…