Смертоносный экспорт Америки — демократия. Правда о внешней политике США и многом другом

Блум Уильям

Ситуация с Венесуэлой напоминает мне именно этот образ мышления. Консервативный антикоммунистический американский стереотип видит все связанное с «раздражителем» Вашингтона в самом худшем свете. Если Уго Чавес делает образование более доступным широким массам населения, это, вероятно, происходит с целью его оболванивания. Если он приглашает большую группу кубинских докторов в Венесуэлу для лечения бедных, это явный признак нового растущего коммунистического заговора в Латинской Америке, в который входит также президент Боливии Эво Моралес. Если Уго Чавес повторно выигрывает на демократических выборах — здесь мы может процитировать бывшего министра обороны США Дональда Рамсфелда: «Мы имеем в Венесуэле Чавеса с кучей денег. Этот человек был избран законно, как законно был избран и Адольф Гитлер. Затем он консолидировал власть и теперь, конечно, тесно трудится вместе с Фиделем Кастро, господином Моралесом и другими» [263] .

263

Associated Press. February 4, 2006.

Самым

свежим примером данного образа мышления является осуждение отказа венесуэльского правительства возобновить лицензию частной телевизионной станции RCTV. Данный шаг был осужден американским правительством и СМИ, а также всеми остальными благонамеренными людьми как подавление свободы слова, хотя они все прекрасно понимают, что основной причиной практически неизбежного отказа в возобновлении лицензии стала безоговорочная поддержка RCTV путча 2002 года, в результате которого Уго Чавес на какое-то время был отстранен от власти. Если бы в Соединенных Штатах произошел успешный военный переворот и какая-нибудь телевизионная станция стала бы приветствовать свержение президента, роспуск Конгресса, Верховного суда и приостановление действия конституции, а затем данный мятеж был бы подавлен другими войсками на фоне массовых демонстраций и та же самая телевизионная станция не сообщила бы об этом ни слова, чтобы не оказывать поддержку контрперевороту, а вместо этого продолжала бы повторять, что президент добровольно ушел в отставку, — сколько бы времени прошло, прежде чем вернувшееся к власти правительство США закрыло данную станцию, арестовало ее руководство, обвинило их в нарушении полудюжины антитеррористических законов и упрятало навеки за решетку в кандалах и оранжевых робах? Сколько? Пять минут? Венесуэльское правительство ждало пять лет, до тех пор пока у станции не истек срок действия лицензии. Причем ни один руководитель станции не был арестован, а сама RCTV по-прежнему может свободно вещать по кабельным и спутниковым каналам. Найдется ли во всем мире еще одна страна, которая бы проявляла такую терпимость? [264]

264

Дальнейшие детали см.: Jones Bart, op-ed.Los Angeles Times. May 30, 2007; www.vetiezuelanalysis.com; www.misionmiranda.com/rctv.htv.htm.

Можно смело говорить, что СМИ в Венесуэле более свободны, чем в Соединенных Штатах. Сколько ежедневных газет или телевизионных сетей в США безоговорочно отвергают внешнюю политику своего правительства? Сколько из них во всей стране заработали ярлык «оппозиционные СМИ»? Разве что канал Fox News, и то только когда в Белом доме находится демократ. В Венесуэле имеется множество оппозиционных СМИ.

Венесуэла: даже ад не сравнится с яростью разгневанной империи

В 2007 году Уго Чавес проиграл референдум по комплексной и масштабной реформе, включавшей отмену ограничений по срокам президентства. Однако в 2009 году он вынес на голосование более ограниченный вариант реформы, предполагавший отмену всех ограничений по срокам для всех выборных должностей, и на этот раз победил. Американские СМИ и оппозиция в Венесуэле представили это так, будто бы он собирается гарантировать себе пожизненное пребывание в должности, настоящую диктатуру. На самом деле, в данном процессе нет ничего автоматического — чтобы остаться у власти Уго Чавесу нужно будет выигрывать на каждых выборах. Отсутствие ограничения по количеству раз пребывания на высшей должности не является таким уж необычным в мировой практике. Подобных ограничений не существует во Франции, Германии, Великобритании, большей части Европы и значительной части стран остального мира. Соединенные Штаты не имели ограничений по продолжительности пребывания в должности президента страны в течение первых 162 лет своей истории, вплоть до ратификации 22-й поправки в 1951 году. Неужели все американские президенты до этого времени были диктаторами?

В 2005 году, когда президент Колумбии Альваро Урибе (Alvaro Uribe) добился отмены ограничения по сроку пребывания в должности, основные СМИ США практически не обратили на это событие никакого внимания. Позднее президент Джордж Буш даже наградил его президентской медалью Свободы. Однако в период, предшествовавший назначенному на 15 февраля 2007 года референдуму в Венесуэле, американские СМИ состязались друг с другом в том, кто из них сможет изобразить Уго Чавеса и венесуэльский конституционный процесс в наиболее зловещих и устрашающих тонах. Типичным в этом ряду был редакционный комментарий, опубликованный в газете «Вашингтон пост» задень до голосования. Заголовок гласил: «Над Уго Чавесом сгущаются тучи». В первом предложении было написано: «Для Уго Чавеса приближается начало конца» [265] .

265

Schumacher-Matos Edward.Washington Post. February 14, 2009.

В течение многих лет в кампании по очернению венесуэльского правителя порой возникали темы Израиля и антисемитизма. Единичный случай вандализма в синагоге Каракаса 30 января 2009 года только подлил масла в огонь. Как известно, время от времени синагоги подвергаются нападению хулиганов в Соединенных Штатах и многих европейских странах, однако никто не приписывает это государственной политике, мотивированной антисемитизмом. В случае с Уго Чавесом все по-другому. В период, предшествовавший венесуэльскому голосованию, в американских СМИ постоянно муссировался мнимый еврейский вопрос.

«Несмотря на усилия правительства поставить

точку в скандале [с синагогой], — написала «Нью-Йорк таймс» за несколько дней до референдума, — чувство страха по-прежнему присутствует среди евреев Венесуэлы, которых насчитывается от 12 до 14 тысяч» [266] .

Днем ранее редакционная статья «Вашингтон пост» вышла под заголовком «Чавес против евреев: после ухода Джорджа Буша венесуэльский правитель нашел себе новых врагов» [267] . Незадолго до этого веще одном заголовке той же газеты нам сообщалось: «Среди евреев Южной Америки нарастает чувство беспокойства — правительство и СМИ поощряют антисемитизм в Венесуэле и других местах» [268] .

266

New York Times. February 13, 2009.

267

Washington Post. February 12, 2009.

268

Washington Post. February 8, 2009.

Ассоциация «Чавес — евреи» стала настолько общим местом, что даже базирующаяся в Вашингтоне ведущая прогрессивная организация США — Совет по делам полушария (Council on Hemispheric Affairs, СОНА) стал распространять статью, которая была больше похожа на продукт консервативной, нежели прогрессивной группы. Я был вынужден написать им следующее письмо:

«Дорогие мои!

К моему великому сожалению в вашем венесуэльском комментарии, написанном Ларри Бирнсом (Larry Birns) и Дэвидом Розенблюмом Фелсоном (David Rosenblum Felson), допущено слишком много ошибок. Похоже, авторы не видят или не хотят видеть различия между антиизраильской политикой и антисемитизмом. В их возрасте пора бы уже понимать разницу. Для изложения своей позиции они вынуждены обращаться к заявлению Государственного департамента США. Что можно сказать после этого?

Они осуждают Чавеса за сравнение израильской оккупации сектора Газа с Холокостом. А что если это верное сравнение? Они совсем не останавливаются на данном вопросе.

Они также осуждают использование слова «сионизм», утверждая, что «в девяти случаях из десяти употребление данного слова на самом деле попахивает антисемитизмом». Да неужели? Могут ли они ясно объяснить, как следует отличать «антисемитское» употребление данного слова от «неантисемитского»? Было бы интересно послушать.

Авторы пишут, что венесуэльская «антиизраильская инициатива… откровенно превосходит по интенсивности позицию практически любого арабского государства или обычного противника Израиля». Вот так. С каких это пор абсолютно трусливые диктаторские арабские государства стали ориентирами для прогрессивных людей, идеалом для подражания? Египет, Саудовская Аравия и Иордания практически никогда серьезно и жестко не критиковали израильскую политику в отношении палестинцев. Следовательно, и Венесуэла не должна этого делать?

Авторы утверждают: «В рождественском обращении к нации Чавес заявил, что «некоторые меньшинства, потомки тех, кто распял Христа… прибрали к своим рукам все мировые богатства». Ну вот, здесь Чавес без всяких обиняков напрямую прибегает к антисемитской риторике». Ладно, приведем полную цитату: «В мире имеется всего в достатке для всех, однако оказывается, что некоторые меньшинства, потомки тех, кто распял Христа, потомки тех, кто изгнал отсюда Боливара и по-своему распял его в городе Санта-Марта в Колумбии». Хм, неужели евреи были настолько активны в Южной Америке в XIX веке?».

Многоточие после слова «Христа» указывает на то, что авторы сознательно опустили слова, которые показали бы лживость их исходной посылки. Просто невероятно.

К сведению: в 1983 году администрация Рональда Рейгана обрушилась с обвинениями в антисемитизме на сандинистское правительство Никарагуа под руководством Даниэля Ортеги, который с 2007 года и по настоящее время снова является главой государства [269] . Не переключайтесь. А тебе, Даниэль, следует смотреть в оба.

269

Sklar Holly.Washington’s War on Nicaragua. South End Press. Boston M A, 1988. P. 243.

Идеология правящего класса любой страны нацелена на то, чтобы представить существующий общественный порядок естественным

(3 февраля 2007 года)

В 1972 году я проехал по суше от Сан-Франциско до Чили с целью собрать материал для статьи о «социалистическом эксперименте» Сальвадора Альенде. Одним из самых неизгладимых впечатлений от моей поездки по Латинской Америке стала строгая классовая организация стран, которые я посетил. В мире, вероятно, найдется немного мест, включая Великобританию, где разделительные линии между высшими и средними слоями с одной стороны и низшими слоями с другой являются более отчетливыми и эмоционально обусловленными. В чилийской столице Сантьяго я пошел посмотреть комнату, которую сдавала одна женщина. Поскольку я американец, она предположила, что я настроен против Альенде. Даже если бы я был европейцем, она бы думала то же самое, поскольку считала, что только «индейцы», только бедные тупые аборигены (ind'igenas) и им подобные, могут поддерживать это правительство. Она радовалась тому, что в ее доме будет жить американец, и беспокоилась, как бы у него не возникло неправильное представление о ее стране. «Весь этот хаос, — заверяла она меня, — это ненормально, это не Чили». После того как я разъяснил ее заблуждения относительно меня, она была явно сконфужена и обижена. Мне также стало не по себе, как будто я злоупотребил ее доверием, поэтому я решил быстро ретироваться.