Смешная любовь
Шрифт:
Я плохо слушал, что она говорила. Я смотрел, как она говорит, а это было совсем другое дело. Я был уверен, что она видела все, выражавшееся в моих глазах.
Она говорила совершенно спокойно. Как будто мы болтали о пустяках. Наташа была откровенна со мной только потому, что мы двигались в никуда. Она говорила все то, что обычно говорят человеку, с которым хочется расстаться.
Мне было необходимо оправдаться.
Наташа хотела почувствовать себя сильной. Для меня это оказалось неожиданностью. Скрыть удивление невозможно. Защищаться следует только
Я не знал, что мне следует делать. Наташа не позволяла мне быть довольным собой. Не каждый влюбленный может понять свою любовь.
– Я чувствую, что мы оба что-то умалчиваем, - сказала она. – Я уже не молода.
– Как будто вместо тебя может быть другая.
– Будь же наконец взрослым.
– Не надо считать меня ребенком.
– Ты всегда говоришь то, что мне хочется услышать. Жалости мне не надо. Я не люблю страдать, - Наташа уже была готова обидеться на меня.
– Что с тобой происходит? Может, ты на что-нибудь сердишься?
– Да нет, не в этом дело. Просто, по-моему, нам с тобой надо расстаться.
– Но почему? Почему так вдруг?
– Вовсе не вдруг.
– Я не понимаю.
– Все ты прекрасно понимаешь.
Я рассердился. Я остро почувствовал обиду, - обиду, которую чувствуешь особенно остро, когда сам знаешь, что ты неправ. Мне следовало перестать выдумывать свои чувства к Наташе.
Я чувствовал себя виноватым, как будто она уличила меня во лжи. Я совсем не хотел, чтобы мои чувства обезоружили меня. Я был в совершенной растерянности. Это еще мягко говоря.
Что-то кончилось. Не стоит отрицать, эта мысль приходит мне в голову. Я не создаю себе никаких иллюзий. Я устал от всех сомнений. Между нами все-таки что-то произошло. Словами невозможно объяснить любовь.
Наташа взяла мою ладонь в свою. Я не сопротивлялся. Я не находил в себе желания возражать женщине, которая чувствовала рядом со мной превосходство.
Мне казалось, что она знает о чем я думаю. Я не сомневался в своей любви. Сомнения были не нужны нам обоим.
Любовь становилась мучительна для меня. Я боялся проговориться о том, что Наташа не должна была знать. Я не мог привыкнуть к ее равнодушию. Я не понимал, что происходит. Мне было нелегко, но и через это нужно пройти.
Наташа сделала меня беззащитным перед собой. Я не мог ожидать, что она приобретет такую власть надо мной. Я не понимал, как одновременно в женщине могут уживаться жестокость и нежность. Для меня важно объяснить это самому себе.
Глядя на Наташу, я чувствовал сильную усталость. Мне следовало быть внимательнее к ее желаниям. Она мне не безразлична. Я находил для нее оправдания. Я продолжал выдумывать любимую женщину. Я не позволял себе быть несчастным. Но все было только плохо. Все. Я думал, что так не бывает. С возрастом жизнь не становится легче.
Я расстроился, очень расстроился. Но говорить об этом с Наташей не имело смысла. Ей уже не удавалось скрывать свое безразличие ко мне. Человек никогда не бывает благодарен, когда его любят. Почему она не задумываясь разрушала мое счастье? Иногда даже любимая
16
Я уговаривал себя, все твердил себе «она говорила несерьезно». Только любовь женщины может наполнить мою жизнь смыслом.
Стиснув зубы, я повторял себе: «все, что произошло, было неизбежно, раз оно произошло». У меня не должно было остаться вопросов. Я почти знал, что мне делать. Все становилось по своим местам. Не следует обвинять женщину в том, в чем она никогда не признает себя виноватой. Эгоизм Наташи уже не удивлял меня. Я прощал ей больше, чем простил бы себе. Я не хотел любить, сомневаясь.
Я начинал привыкать к своему унижению. Мужчина всегда боится соглашаться с женщиной. Я боялся узнать о Наташе больше того, что уже знал. У меня была причина для страха. Ненавидеть женщину всегда легче, чем любить.
Все, что я делал, отнимало у меня много времени. Нужно было постараться обойтись без оправданий. Я старался заставить Наташу думать так, как думал сам. Неудачи делали меня умнее. Ошибки полезны.
Мне действительно было сложно с ней. Постоянно доказывать свою любовь очень утомительно. Непредсказуемых желаний в Наташе всегда оказывалось больше, чем мне хотелось. Неопределенность в любви – это очень больно.
– Почему ты молчишь? – спросила Наташа.
– Думаю.
– Если я много думаю, мне становится грустно. Чувствую себя вдруг постаревшей.
– У тебя расстроены нервы.
– Не то слово, - подтвердила она. – Еще бы не расстроены.
Мне казалось, что я не удивлен. Но я притворился удивленным. Очень неубедительно. Ни одна женщина не стремится стать умнее.
Почему я так часто говорил себе, что эта женщина мне дороже всего в жизни? Этого вопроса я боюсь больше всего – я не знаю, как на него ответить.
– Мне нравится твоя новая стрижка. Я говорил тебе?
– Мы говорим не о моих волосах.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Я думаю, понимаешь.
– Если я тебе мешаю, надо так и сказать.
– Никому не удается избежать ошибок.
– Нет, - соглашался я, не сомневаясь. Конечно, нет. – Почему у тебя такой голос?
– Какой?
– Злой, - иногда я говорил Наташе то, что было бы правильнее скрыть.
Она посмотрела на меня с каким-то сочувствием, словно я сказал какую-то глупость. Потом махнула рукой, что означало: «он сам не знает, что говорит».
– Подходящий момент для ссоры, - сказала она.
– Мы не должны ссориться.
– Моя уступчивость может быть только притворством. Самих себя женщины обманывают так же часто, как и мужчин.
Я застыл, чувствуя, что сейчас, возможно, пойму, какую же ошибку совершил. И не знаю, что больше – удивили меня ее слова или огорчили. Наташа словно торопилась оправдать все мои подозрения.
Я ощутил, как к глазам вдруг подступили слезы. Но – нет. Нет. Я не стал плакать. Уступить женщине было бы глупостью.