Смешная любовь

Ермолов Сергей

– Скоро моя власть над тобой закончится. Слишком часто мне приходится слышать слова о любви. Слова никого не могут изменить.

Я не понимаю, почему мне нравится обижаться на Наташу. Но мне не удается разочароваться в ней. Я не хочу этого сильнее, чем хочет она.

Только рядом с Наташей у меня получалось говорить о самом важном – о себе. Я избавлялся от сомнений. Я знал причину своих поступков: равнодушие женщины мучает только влюбленного мужчину. Все дело в том, что я любил ее сильнее, чем она любила меня.

Я чувствовал себя в дурацком положении.

Наташа демонстрировала свое превосходство надо мной. Жалеть себя некрасиво.

«Прекрати», сказал я себе. «Ты ведь упрямый, упрямее всех на свете». Мне приходилось убеждать не только ее, но и себя.

– Успокойся, - проговорила она. – Лучше постарайся успокоиться и понять. Женщина никогда не поднимает упавшего мужчину.

Не поднимет она. Мне не удается выдумать о Наташе злые слова. Я не хочу этого.

Какое-то время мы молча смотрели друг на друга, затем она тихо вздохнула. Наташа для меня не была загадкой. Чем угодно, но только не загадкой.

Не всегда удается предугадать последствия своих переживаний. Я не мог решить, какая реакция на ее слова будет для меня выгодней. Я старался думать о ней по-честному. Это было все, что я мог для нее сделать. Для женщины мысли не имеют никакой ценности.

Сопротивление любви всегда болезненно. Мне было не нужно мое признание вины. Я почувствовал неожиданный приступ жалости к себе. Я был прав и знал это. Я словно вырос и стал взрослым. И словно смотрел на любимую женщину другими глазами. Я не мог не удивляться тому, что происходило между нами. Очень неудобно быть виноватым в любви. Я мог вызвать у Наташи только чувство жалости.

– Любая женщина может убедить себя в том, в чем ей необходимо быть убежденной, - сказала она. – Извини, что я тебе говорю это.

– Да, конечно. Нам нравится причинять друг другу боль, - я пытался подражать Наташе.

– Общение с людьми не делает добрее. Ничего не говори. Дай на тебя посмотреть.

Я еще раз удивился. Теперь – ее доброте. Несколькими словами эта женщина вырвала из моих рук оружие, которым я собирался воспользоваться.

«Она смеется надо мной», подумал я.

Мне хотелось, чтобы Наташа заплакала, чтобы все рассказала, доверилась мне полностью. Но она скрывала от меня свои страхи. Она притворялась ласковой, как будто ей было жаль меня. Я не спросил ее почему. Мне была не нужна ложь.

Я не был уверен, что понял Наташу правильно. Я чувствовал неловкость. Почему ей так нравилось унижать меня?

Я не мог сказать всего, что хотел. У меня была причина для скрытности. Никакая женщина не захочет терпеть обиду. Я не сомневаюсь – ни одна.

Я испытывал ощущение беспомощности и что-то вроде презрения к себе. Иногда мне казалось, что Наташу можно ненавидеть. Ни один человек не способен сочувствовать никому, кроме себя. Понять другого человека невозможно. Может быть, я не хотел соглашаться с Наташей потому, что она была права.

18

Я

чувствовал себя глупым, неловким и не владеющим ситуацией. Я не понимал, почему Наташа изменялась. Наши отношения развивались не так, как мне хотелось. Она словно старалась удивить меня своей жестокостью. Было мучительно сознавать, что мое унижение неизбежно.

Я знаю, что невозможно понравиться каждой женщине. У меня получалось быть счастливым только в воображении. Наглость не сменила мою неуверенность. Мне казалось, что Наташа забавляется моими чувствами. Все, что я делал, я делал только для нее. Я не хотел отказываться от любви.

Обычно я не ищу причину своих неудач в себе. Я не мог заставить Наташу смириться с собой таким, какой я есть. Что-то похожее на недоверие росло между нами и становилось все более ощутимым. Я не мог понять, что чувствует женщина. Я позволял Наташе мучить меня. Не следует искать подтверждение своей глупости.

Я притворялся спокойным. Не мог защититься от Наташи иначе. Не нужно искать смысл во всех признаниях женщины.

– Нам надо поговорить, - я попытался улыбнуться, но, как мне показалось, улыбка показалась неискренней.

– Нет.

– Почему?

– Нам не о чем говорить.

– Разве тебе нечего мне сказать? – Было бы глупо требовать от нее большего.

– Ты вдруг сознаешь – с изумлением, а, может, с ужасом, - что утратила способность любить. Постарайся понять, что со мной происходит.

Ей было сложно со мной. Не легче, чем мне с ней. Может быть, она боялась меня потерять.

У меня так стучало сердце, что я не мог ответить. К горлу подступил комок. Никогда со мной такого не было.

Не спрашивай – не услышишь в ответ лжи. Я делал то, что считал своим долгом, - по честному. Я не чувствовал за собой никакой вины. Нет никакой вины. Наташа не сказала ничего, чему мне хотелось возразить. Соглашаться с любимой женщиной также просто, как с самим собой.

Невозможно думать о любви больше, чем думаю я. Мне ее не хватает. Отказать своим желаниям не получается. Желание любви невозможно скрыть от самого себя.

– Сделаем вид, что ничего не случилось? – спросила Наташа.

– Мы не понимаем друг друга, - я не хотел, чтобы в наших отношениях появилась пугающая меня определенность.

– Тебе следует перестать мучить себя, - не во всех женских просьбах есть смысл.

– Скажи, что ты хочешь еще.

– Я никогда не получала желаемое. Не получу и сейчас.

– Я тебя люблю.

– Не могу понять – почему.

– Мне очень хочется быть с тобой.

– Зачем?

– Просто так. Все в этом мире просто так. Мне от тебя ничего не надо.

– Ты сам себе противоречишь.

Я знал, что мне надо было ответить ей иначе. Я поспешил с ответом. Не со всяким ответом следует спешить. Мне никогда не нравилось оправдываться перед Наташей.

– Ты ведешь себя, как клоун, - сказала она.

– Теперь я не буду клоуном.

– Тогда тебе будет нечего мне предложить, - она учила меня смотреть на самого себя со стороны.