Smoking gun

candied v

I’ll take no measure, and I’ll take no drive

– - торговые центры… - закончил за него Тревис.

***

Нужно было любой ценой найти телефон. Остановить прохожего казалось Вайолет дурацкой идеей, учитывая то, что преследователь где-то рядом. Вайолет спешно искала глазами вывеску с указателем женского туалета. Почему-то ей вспоминались школьные дни, когда, заходя в уборную, можно было обнаружить абсолютно все виды деятельности на площади всего в несколько квадратных метров. И именно это воспоминание и породило мысль о том, что, возможно, удасться позаимствовать сотовый у какой-нибудь милой девушки.

Sometimes I feel like I can fly

Но Вайолет забыла о том, что мышке, попавшей

в западню, еще никогда не удавалось уйти от кота. Ни в коем случае нельзя лишать себя пути отступления, нельзя забиваться в угол, не имеющий запасного выхода. Вайолет забыла о том, что в туалете всего одна дверь, она забыла обо всех правилах предосторожности. Всё, чему ее учили, на практике разом выветрилось, уступив место дикому, всепоглощающему страху.

Вайолет резко свернула под указателем в длинный пустой коридор. От стен, отделанных плиткой, веяло холодом. С фотографий по обеим сторонам на Вайолет глядели улыбающиеся физиономии посетителей и публичных персон, когда-то посетивших данный торговый молл. Не нужно обладать слухом супергероя, чтобы услышать стук каблуков дорогих туфель позади себя. Вайолет понимала, что делает ошибку, но не могла остановиться. Коридор казался лабиринтом Минотавра, конца и края не было видно. Свернув на очередном повороте, Вайолет ускорила шаг, перейдя на неслышный, благодаря конверсам, бег и, завидев уже успевшую стать ненавистной вывеску женского и мужского туалетов, тихо толкнула правую дверь.

I’m the baddest man alive

В сверкающей белизной уборной не было ни единой души, зато из динамика раздавалась все та же композиция, что играла и в торговой галлерее. Из огромных зеркал прямо напротив на Вайолет глядела испуганная, растрепанная девчушка в покосившейся мужской рубашке и слишком широких для ее ног спортивных штанах. Чувствуя напряжение, Вайолет кинулась к кабинкам, осматривая замки. Ни один не показывал красный сектор. Вайолет ощущала подкатывающую волну паники. Она одна в женском туалете, и если преследователь успел повернуть за ней и увидел, как она вбегала в уборную, то, в девяноста девяти процентах у нее будут крупные неприятности.

Послышался скрежет. Вайолет дернулась к последней кабинке, прикрывая за собой дверцу и поворачивая щеколду. Грела мысль о том, что, возможно, если она будет вести себя тихо, то преследователь уйдет, подумает, что ее здесь нет. С едва уловимым скрипом Вайолет взобралась на сидение, придерживаясь рукой о ледяную плитку стены, второй ладонью зажимая рот.

Медленно, с противным ревом плохо смазанных петель открылась дверь женского туалета. Вайолет слышала глухие шаги, пробивавшиеся сквозь рев солиста из динамиков. Шаг за шагом, все ближе к кабинкам. Ноги подкашивались, Вайолет дрожала, давя стоны рукой.

I’m the baddest man alive

– Ки-ис-кис-кис, - сладким голоском позвал мужской голос. Вайолет вжалась в стену. Следующим звуком был резкий громкий хлопок – незнакомец выбил ногой дверь одной из первых кабинок. Слеза скатилась по щеке. Вайолет зажмурилась, от страха сводило дыхание. – Я не собираюсь тебя трогать, - мужчина выбил вторую дверцу, усмехнувшись. – Прости меня за моего несмышленого напарника и за случай в лавке твоего друга, - продолжал тот. Вайолет вздрагивала при каждом ударе. Еще пять кабинок, и он дойдет до ее, до последней. – Иногда мне приходится работать с тупыми людьми, - бах! Еще одна дверца. Вайолет трясло, она смутно понимала смысл слов, - он ведь не подумал о том, что мог оставить в тебе свое ДНК, - все ближе и ближе, Вайолет казалось, что она задыхается. С силой зажимая ладонью рот, она скребла плитку на стене. – Клянусь, что не трону тебя, мы отпустим всех вас, если ты просто отдашь мне фото.

The baddest man alive, and I don’t plan to die

Последняя фраза спасла Вайолет

от обморока. Откуда они знают о фото?

– Думаешь, откуда я знаю о том, что у тебя в заднем кармане? – мужчина усмехнулся, следом хлопнула еще одна дверца, где-то рядом, совсем рядом с Вайолет. Девушку колотило, она держалась на ногах из самых последних сил, стараясь концентрировать внимание на чем-то приятном, пытаясь хвататься за надежду.

Мужчина выбил дверь соседней кабинки. Казалось, что пластик раскололся. Через щель между дверцей и полом Вайолет видела тень. Мужчина сделал пару шагов, но замер. Тишина резала слух, Вайолет не слышала музыки, лишь биение собственного сердца. Внезапно тень дернулась, мужчина со скрипом развернулся на пятках. Послышались шаги. Он уходит?

Вайолет уставилась на сверкающий пол, пытаясь напрячь слух. Хлопнула входная дверь, и в туалете снова воцарилась обыденная для женской уборной в будний день тишина. Девушка сползла на пол, едва не потеряв равновесие – ноги дрожали, были ватными. Вайолет делала рваные и частые вдохи, стараясь восполнить нехватку кислорода и отдышаться. Кружилась голова и темнело перед глазами. Утерев влажные веки кистью руки, Вайолет тихо и медленно повернула щеколду, толкая дверцу. Ничего не произошло. Никто не накинулся с пистолетом, никто не ворвался в кабинку. Придерживая волосы, Вайолет выглянула из своего «укрытия». Никого. Неужели передумали? Что-то не так, что –то определенно было не так, Вайолет чувствовала какой-то подвох, но не могла понять, откуда ждать атаки. Решив, что разумнее всего будет выбраться из туалета и метнуться обратно в торговую галлерею и забыть о своем идиотском решении, девушка быстрым шагом направилась к выходу, толкая массивную дверь уборной.

I’m the baddest man alive

Но не успела она и двух шагов ступить по плитке коридора, как чьи-то руки обхватили ее за плечи, а влажная тряпка накрыла нос и рот. Вайолет замычала, принявшись брыкаться, но державшие ее были сильнее. В нос ударил едкий, приторно-сладкий запах. Девушка дергалась, пытаясь вырваться, делая попытки задеть державшего конечностями, но все было бесполезно – кто бы там ни был, он был в разы крупнее и сильнее. Через несколько минут Вайолет почувствовала слабость, только сейчас смекнув, чем именно была пропитана тряпка у ее рта. Еще минута, и Вайолет отключилась, потеряв сознание.

I’m the baddest man alive

***

Тихо трещал какой-то инструмент, словно небольшая гиря билась о железный пласт. Шумел прибой, раздавался корабельный гудок.

– Вай, Вайолет, - слышала она тихий знакомый шепот.

– Заткнись! – рявкнул кто-то совсем рядом. Еще кто-то издал смешок.

– Идите к черту! – снова приятный знакомый голос.

Вайолет пыталась очнуться. Яркие солнечные лучи били в глаза, девушка поморщилась. Разум постепенно возвращался, и она ощущала, как сидит на чем-то твердом и холодном. Девушка попыталась пошевелить руками, но те словно онемели и не слушались. Вайолет разлепила глаза, а осознав свое положение, начала отчаянно дергаться; вокруг маячного прожектора была обмотана плотная морская веревка, заставлявшая девушку сидеть смирно у основания линзы.

– Ты как? – с другой стороны линзы выглядывал Тейт, пытаясь дозваться до нее. Вайолет дернулась в сторону, желая подползти к юноше, но услышала чье-то цокание.

– Так-так-так, - Вайолет не сразу обратила внимание на посторонних. Что-то внутри нее самой приказывало строго-настрого не поднимать взгляд на говорившего. Но Вайолет больше не контролировала свое тело. Дорогие ботинки, безупречные узкие брюки, легкая парка… а затем лицо – лицо человека, стоявшего перед ней. Вайолет обомлела, разинув рот. Мужчина поправил крупные очки в черной оправе и залился фальшивой холодной улыбкой. – Ну здравствуй, дочка.