Смотрит нежно… В ночь Луна

Клюев Игорь

Сны

Сакральное – как точно это слово,Всех слов заменой может быть оно,Её когда я имя повторяю снова,Творя мелодию из воздуха легко.Ласкают слух неведомые струны —Адажио, без нот и партитуры,Небытие – средь лета дивный сон,А по Шекспиру то, когда влюблён.Имя шептать, и свет очарованийВечерний сумрак сделает светлей,Аквамарина

грани очертаний —Неспешный отблеск глубины морей.Обитель таинства, но правила просты:Всему в ней слепо верить. С высотыАнгел слетит… Прекрасны эти сны.

Акушерка

Наташа тихо дремлет на диване,Окутал быстро плед её теплом,Как будто обнял бережно руками.Она уснула, ей приснился сон.Ночь, и полёт, подобно Маргарите,Внизу же кто-то шепчет на иврите.Несёт в себе Мария сына Бога,Из Назарета в Вифлеем дорога.Наташа видит: ждут её невзгоды,Лишь ясли, да кусочек полотенца.Нет повитухи, чтоб принять те роды,Да и в хлеву одна вязанка сенца.От облаков темнее стала ночь,Наташе ясно – нужно ей помочь.Мария в ожидании тревожна —Вынашивая Бога, быть земной?!Поглаживает чрево осторожно —Там целый мир под тёплою рукой.В её глазах начал тех двух примета —Соединились вместе в них два цвета.В веснушках щёки, заострённый нос,Прекрасна, и дождем струи её волос.Быть выше чуда, чуда материнства,О том была ей весть благая.Ей стать прологом к Богу триединства,Нежданно ей пришла судьба такая.И приняла судьбу, как есть, такой.Ушла тревога, и пришёл покой.Но где же инструменты для Наташи?Пусть лампой будет светлая луна,Горячая вода есть там в вулкане-чаше,А для компрессов на горах снега.Звёзды – как соль, а это антисептик,Вам подтвердит любой заклятый скептик.Прорезал тьму, как скальпель, метеорИ гладь пруда, как яркий монитор.И быстрый взгляд её у маски края,Как молния, когда гремит гроза.И вдруг Наташа видит, как, сияя,Восходит Вифлеемская звезда.Глубокой вздох, она проснулась вдруг.Наташа видит райский лес вокруг.

День

И солнца свет увидела земля,И стал он днём, и ночи потаённостьБыла рассветом с ним разделена.С закатом же пришла соединённость.

Вечер

Синевою

светят из оконС нарочитой скромностью монашекЛюстры-лампочки под низким потолкомВ юбочках огранённых пластмашек.Синева, теряясь в темноте,Темнотою станет до рассвета,А с рассветом небо в синеве,Синевою предваряя лето.

***

Прекрасно было утро, день нетерпелив,А вечер так галантен и красив.Расстаться им желанья нет и мочи,И будет праздник, и не хватит ночи.

Закат

Застыло у причала море,Волнуясь, гладь его бледна.Нечасто видится такоё —Стоит на цыпочках она.Холодный парапета каменьСогрет касаньем пальцев ног,Но холодеет солнца пламень,Заката час – день изнемог.Последний луч, так солнце низко,Коcнётся дивного плеча,И час ночной подходит близко,Но торжествует красота.

***

Закат печален, в утешеньеЛуна доносит солнца свет.И ночь приносит сновиденья,И будет радостным рассвет.

Ночь

Как трудно встать, проститься и уйти,Разнять твоих переплетенье рукИ в холод улицы тепло твоё нести,Иллюминатором где светит лунный круг.Вжиматься шеей в воротник пальтоИ холод гнать последней сигаретой,Смотреть в твоё потухшее окноИ всё ещё теплом твоим согретый.

Ополченцы 1941 года

В ту осень не было могилДля многих ополченцев павших.О них, как без вести пропавших,Голодный извещали тыл.Задача их была проста —Они прикрытье. Их шинели —Как на учениях мишени,Отнять чтоб время у врага.Закат и из траншей красив…В траншеях клочья ополчений,Как в строчках школьных сочинений,Геройский был их тот порыв.У поля – полк, у речки – рота,Здесь залегла, там полегла.И странной кажется войнаУ дачных мест – Москвы порога.И погибали без медали,У отступленья нет наград.

Конец ознакомительного фрагмента.