Смотритель Пустоты. Голос из тьмы
Шрифт:
– БОРВО! – не выдержал Дей и рявкнул со злостью. Он сделал непроизвольный шаг в сторону товарища, чтобы помочь, но потом остановился. Редгар, заметив, с одобрением выдохнул: он тоже хотел помочь, но тоже заставил себя замереть на месте.
– Если ты тут дрожишь, поджав ягодицы, что ты будь делать, когда мы найдем архонта?! – крикнул Дей, наблюдая, как Борво в отступлении чуть не споткнулся о собственные ноги.
У Борво сердце колотилось в горле. Он сейчас от души соглашался с гномом: с живыми сражаться много проще. Нужно просто разрубить это, –
– БОРВО!!! – в один голос заорали Дей и Ред.
Да что «Борво»! – чуть было не огрызнулся он. Неведомая прежде тварь с истошным полувоплем-полушипением, таким, что разило и уши, и нос – от близости сгнившей морды – кинулась на Борво, целясь вцепиться в горло или хотя бы в живот, учитывая размеры бойца. Выбора не осталось: зажмурившись, Борво рубанул наотмашь. Не попал, но твари пришлось увернуться. Сотрясаемый вырвавшимся страхом, Борво вскинул меч снова и рубанул сверху-вниз еще раз. Тварь увернулась опять. Наконец, в третий раз с кличем: «АААААААААА!!!» он попал по упырю, и сила удара была такова, что череп, по которому пришелся удар, разлетелся костяными осколками на пять шагов во все стороны.
– Да-а, – проворчал Редгар, походя, – давай сообщим всем вокруг, где мы находимся. Закрой рот, – приказал он жестко.
Борво смотрел на командора сверху, но его по-прежнему колотило так, будто это Ред возвышался над ним на полторы головы. Даже зрачки по контуру немного дрожали.
– Чертовы трупоеды, - размахивая топором, заявил гном и выпнул останки последнего чудища из сторожки на улицу.
– Данан, – шепнул Редгар и метнулся внутрь.
Чародейка сидела на полу, заваливаясь на воткнутый в подгнившие доски пола меч, рукоять которого обхватывала обеими руками. Даже с порога Ред видел, как широко от дыхания расходится её грудь и спина.
– Данан. – Он упал перед ней, положив ладони на плечи. – Иди сюда, – попытался помочь женщине встать, но та не торопилась на ноги. Медленно, с трудом Данан подняла лицо, и Редгар сглотнул ужас: губы и вся левая половина серели неизвестной обморозью. Как и – только теперь Редгар разглядел это – пальцы левой руки, которыми она, судя по всему, не могла шевелить.
Данан смотрела в его глаза, не узнавая. Редгар задушил все опасения, доверяясь судьбе: что бы это ни было, ну не убьет же она его в самом деле.
Наконец, Данан медленно моргнула. Ред присмотрелся и понял, что обледенелая серость потихоньку съеживается, снизу-вверх, скрадывается, как подожженный лист бумаги. Точно! Она ведь и раньше всегда могла обогреть себя. «Магия проявилась во мне в девять, и это был огонь» – вспомнил командор её слова. Когда Данан, наконец, опустила чистое лицо, выдохнув, словно весь мир сложила с плеч, Редгар тоже вздохнул – с облегчением.
– Данан, – позвал мягко и с такой нежностью, которую Диармайд, замерший в дверях, не мог ему простить.
Как и того, что,
– Знаешь, лейтенант, – Борво подошел сбоку и тоже замер в дверях, – можешь сколько угодно раз сказать мне, что я трус. Но и ты тоже.
– Заткнись, – посоветовал Диармайд, ощущая на языке горечь от правоты Борво.
– Гхм-гхм, – напомнил о себе Хольфстенн. Он растолкал мужиков на пороге сторожки, протиснулся меж ними и подошел к чародейке с командором. – Держи, – протянул посох.
Данан подняла голову, отстраняясь от Реда – Хольфстенну было хорошо видать, как она покраснела – и, благодарно кивнув, взяла оружие.
– Там все еще дождь, – напомнил гном парням в дверях. – Мы тут зря что ли развели весь этот сыр-бор?
В самом деле, подумал Ред. Он дал команду вынести вон трупаков и поскорее занести их промокшие насквозь вещи.
Гроза кончилась быстро, но все еще покрапывало. К тому же, одежду и лежаки нужно было просушить, всем хотелось есть. Справившись с последствиями атаки одного из особенно лютых призраков, Данан, перекинув посох в левую, слепила большую, но простенькую, с полупустым узором печать прогревания и развесила символы заклятия по всей комнате. Так должно было просохнуть все: и они сами, и примощенное на отертых парнями балках снаряжение, и сама сторожка. А когда они уйдут, может, будет правильным и вовсе сжечь её, подумала чародейка. А, может, и нет.
Редгар достал из сумок на этот раз разломанные и почерствевшие куски хлеба и сыра, которые они взяли еще в таверне Сухих Подворотен. Одной фляжкой на всех промочили горло, и не какой-нибудь, а гномской.
– Слушай, Стенн, – позвала его Данан неожиданно кратким именем, которое гном еще никому из них не называл, но под которым был известен некоторым лицам. – Где там твое зелье смелости?
Хольфстенн с пониманием хмыкнул и, откупорив фляжку, протянул женщине:
– Усталость оно тоже снимает.
– Само то, – определила чародейка и сделала несколько глотков. Затем утерла губы рукавом и глянула на остальных.
– А можно и мне глоточек? – тихо спросил Борво.
Ред, Дей и даже Хольфстенн поглядели на него несколько секунд молча. Он понимал их: девчонка в одиночку одолела полную сторожку призраков, а он, здоровенный бугай вдвое большее её, одного-то вурдалака разрубил насилу и кое-как. И это после того, как едва не дезертировал.
– Нуж… – Дей только начал, когда Ред перебил:
– Конечно, – передал напиток из рук Данан. – С почином, смотритель.
– То ли еще будет? – принимая настойку, спросил Борво почти жалко, словно заранее пасуя перед ужасами, с которыми сталкивается орден Смотрителей и от которого ему, судя по всему, уже не отвертеться. Разве что помереть.
– Будет все то же самое, – поделился Редгар опытом. – И точно также страшен будет только первый удар. Уверен, – он перевел глаза на Данан, – наш рыцарь-чародей тоже далеко не сразу стал рубить налево и направо призраков и духов.