Смотрящие в бездну
Шрифт:
– Не люблю грозу, – коротко сказала она, недоверчиво глядя на быстро сгущающиеся тучи, гонимые усиливающимся ветром.
– Далеко живешь? – спросил Бен.
– Нет, – сказала она. – За два квартала отсюда. Пятнадцать минут быстрым шагом, и мы на месте.
Мелкие капли дождя начали укрывать черный асфальт. Попадая на кожу, они обжигали, заставляя поеживаться разгоряченные тела людей, которые уже несколько часов томились в помещении, словно в духовке, сами себе поднимая температуру.
Бенедикт и Элизабет размашистым шагом двинулись к ее
Город спал. Спал, как убитый, потому что хищник никогда не пойдет на охоту под проливным дождем. И именно поэтому даже те, кто боялся грома, уснув, уже не слышали, как боги стучат в свои небесные литавры, вылитые из железа, и не будили их яркие вспышки искр, высекаемые при ударе металлической палочки с увесистым набалдашником о ее пластину.
Тучи бежали галопом, словно их обуздала Дикая Охота и гнала, как своих скакунов. Они за несколько минут догнали бегущих молодых людей и подстегивали их к ускорению каждой новой вспышкой. Лизи отчаянно жалась к своему новому спутнику, чуть ли не вскрикивая от испуга при каждом новом раскате.
Они успели секунда в секунду. Бен держал свою жилетку над их головами, когда они подбегали к крыльцу дома девушки, где был оборудован широкий железный навес. Бенедикт поблагодарил всех богов и обычных смертных мастеров, которые додумались до его создания, и двое забежали под него, уже изрядно промокнув.
Эл Джи не без труда сунула ключ в замочную скважину, дважды провернула и отперла дверь, быстро проскочив внутрь и уволакивая Бена за собой.
– Успели, – выдохнула она.
Бен посмотрел в окно из прихожей и с недовольным лицом отметил, что дождь с каждым ударом сердца набирал свою силу; вряд ли ему удастся добраться до дома, не измокнув полностью.
– М-да, – сказал он, вскинув бровь и закусив губу. – Беда.
Лизи стояла подле парня, касаясь своим плечом его плеча, и глядела в окно. В голове пронеслась мысль, что обычно она не приводит парней к себе домой, если не… Если не что? Она знает его несколько жалких часов, и речи быть не может. Так двое и стояли, каждый думая о своем. И в тот момент, когда очередной оглушающий выстрел из небесной мортиры разорвался над домом 74 на углу Нил-стрит, девушка судорожно и испуганно схватила нового знакомого своей маленькой ладошкой за руку, все так же перетянутую черными полосками ткани.
Бенедикт ответил взаимностью, скрестив ее пальцы со своими. То ли для того, чтобы успокоить испуганную девятнадцатилетнюю девчушку, то ли из других соображений, которые лишь сейчас стали ехидным змеем проскальзывать в самом дальнем уголке его мозга.
Она мешкала. Все внутри нее противоречило друг другу. Лизи хотела, чтобы он остался, и хотела, чтобы этот разукрашенный клоун немедленно вышел вон из ее дома. Череду мыслей прервало то, как
– Ты не будешь против, если я позвоню? – спросил Бен, глядя на девушку.
«Останься», – твердила одна ее часть. – «Убирайся», – кричала другая. И все это напоминало типичную испанскую ситуацию с разводом семейной пары, когда сначала летит в стенку посуда и столовое серебро, а потом они вожделенно любят друг друга всю ночь и называют это «примирением».
Лизи отрицательно кивнула головой, мол, не против. Бен благодарно кивнул в ответ и набрал номер, перекинулся парой фраз и разочарованно положил трубку на место, сдерживая себя, чтобы не грохнуть ее об основную станцию.
– Дерьмо, – выругался он себе под нос. – Местное такси не берет заказов. Обещают слишком большой уровень воды, – Бен обреченно опустил голову.
Грянул гром, да так, что не только окна, но и стены задрожали во всем доме. На соседнем участке бешено взвыла машина, попеременно моргая фарами.
«К черту», – подумала Лизи, у которой все внутри съежилось от такого взрыва.
– Ты можешь остаться, – сказала она с неким пренебрежением и отсутствием дрожи в голосе. Точно ей было абсолютно безразлично и, скорее, даже неохотно, чтобы он тут оставался, но куда уж его, непутевого, девать при такой погоде.
– Да нет, я…
Она оборвала его на полуслове.
– Не волнует, – Лизи скрестила руки на груди, – откинешься по дороге, а мне грех на душу. Не-не, не сегодня. Ты меня бесишь невероятно, но не до такой степени.
Бен улыбнулся с благодарностью на лице. Как хорошо она была видна под гримом – трудно сказать, но и на том спасибо.
Элизабет подошла к холодильнику и открыла его, достав оттуда порцию куриного рулета и салата из свежей капусты и кукурузы, потом на секунду задумалась и повернулась в сторону сидящего на софе юноши.
– Голодный? – спросила Лизи, держа еще одну порцию в пластиковом контейнере.
– Если не откажешь.
– Блядь, ты голодный или нет? Не беси меня и скажи четко. Как налетать на меня посреди ба…
– Голодный.
– Тогда иди и помоги мне.
Бен послушался и подошел к девушке. Она выложила салат в одну большую и глубокую миску, положила два куска рулета на тарелку и сунула ее в микроволновку на три минуты. После чего, порхая как бабочка, которая уже успела протрезветь
(а так оно и было, ибо страх разогнал ее кровь и ускорил метаболизм),
разложила столовые приборы и поставила два бокала для вина.
Таймер пропищал о готовности; Бен сунул руки в прихватки и вытащил блюдо из микроволновки, развернулся и поставил его на стол.
Юноша уже успел отметить, что девушка живет с комфортом. Всюду кожаная мебель, высококачественный ковролин, хрустальные люстры и высокие потолки. Столовые приборы были серебряными, а кухонная утварь – с золотой каймой. Техника тоже была высшего класса, на что намекала эмблема с символами «А+++».