Смотрящий вниз
Шрифт:
– Аминь, – отозвался я. – Сколько было в особняке охранников?
– Четверо. – Депутат щелкнул запонками и принялся завязывать узел галстука. – Пять обученных собак на участке. Еще мой водитель в гараже. Прислугу я к ночи отпускаю!
– Гараж подземный?
– Да. Две машины служебного назначения и одна – Подарок шейха из Саудовской Аравии. Жест доброй воли. И – «харлей» моего старшего оболтуса.
– Водитель ваш был вооружен?
– А как же, товарищ! Он же тело мое охранять обязан в дороге! – Раздоров, причесавшись перед настенным зеркалом, повернулся
– Я – человек с ружьем, – признался я хозяину резиденции. – Ружье заряжено. Иногда – стреляет. Я буду спрашивать, а вы – отвечать, договорились? Как в старые добрые времена.
– Посмотрим, – уклончиво заметил Раздоров.
Правым уклонистом он оставался даже после долгого трудового дня. Ну ладно. Хотя бы с «танкистом» что-то прояснилось. Очевидно, в момент внезапной атаки шофер отдыхал на хозяйской кровати иод балдахином. Отчего б не отдохнуть, зная, что лидер фракции «Честный передел» в этот поздний час переделивает супружеское ложе в охотничьем домике с юной поклонницей? Услыхав стрельбу, горемыка шофер, вместо того чтобы сбежать в гараж, закатился под широкое ложе политического деятеля. Возможно, решил спросонья, что он давно в гараже, а кровать – не кровать, но – машина: самое безопасное место в ближнем бою.
– Итак, – начал я снова. – Почему вы сегодня отпустили прислугу раньше обычного?
– У меня была назначена важная встреча инкогнито, – буркнул депутат. – На высшем уровне.
– На чем была назначена?! – Я скрипнул, вставая, постельными пружинами. – Возьмите пальто, гражданин избранник! Место преступления мы еще с вами не осмотрели.
А во двор выйти стоило. Когда депутат при свете прожекторов увидал картину побоища, ему сделалось дурно. Ожидая, пока он придет немного в себя, я закурил.
– Что это?! – вытирая рот платком, забормотал Раздоров. – Это же… Это же – катастрофа! Завтра… Уже сегодня все газеты, все телевидение свяжет меня с этим!.. С этой!.. Пан Зюзя, сволочь, на стену полезет от радости!
– Нет худа без добра, – заметил я философски. – Действующего президента когда-то с моста уронили. С тех пор от него водкой… Короче, он с тех пор достиг всего, что вы себе желаете.
– Да?! – приободрился Раздоров. – Вы так думаете?! А что? Это мысль!
Заложив руки за спину, он выкатил грудь. Раздоров напоминал мне гения Тетеля из повести-сказки «Мастер-блоха»: то сдувался, то надувался.
– Очень, очень верное соображение! – Казалось, он и думать забыл о покойниках, населявших его усадьбу. – Мы должны это с вами использовать! Сколько липовых покушений сами на себя всякие проститутки устраивали! И все ради поднятия рейтинга. А тут – золотая жила! Я покажу этим импотентам, у кого из нас рейтинг стоит!
– Непременно. – Я взял его под руку. – А пока покажите мне, будьте любезны, ваши подземные владения: застенки, темницы, каменные мешки…
– Какие еще мешки?! – вырвался Раздоров.
–
Но шутки моей депутат, судя по тому, как стал опять раздуваться, не оценил.
– Владимир Иннокентьевич, мы напрасно теряем ваше время! Ей-богу, мы здесь одни. Если вы и впредь будете хорохориться, я пристрелю вас, как Мартина Лютера Кинга, и все дела! Посмертно вам даже памятник отольют на кобыле с железными яйцами. А вы еще нужны своему народу, поверьте!
Чтобы заставить здравомыслящего в общем-то человека в подобное поверить, мне пришлось поднести к его умной башке «ремингтон» и передернуть затвор.
– В качестве дружеской услуги! – побледнев, замямлил Раздоров. – В порядке одолжения… Аркадий Петрович Маевский, как ближайший соратник и сочувствующий…
– Да рожай ты, овца бодливая! – сорвался я окончательно.
– В подземном гараже у меня есть подвал со всеми удобствами! – Раздоров, славящийся умением вовремя сделать правильный выбор, повел меня к воротам гаража, встроенного в резиденцию с тыльной стороны. – Исключительно для их собственной пользы! Масвский попросил меня спрятать от посторонних глаз шестерых сотрудников аппарата месяца на два-три максимум!
Ворота гаража с улицы открывались с помощью ультразвукового сигнала, настроенною на определенную частоту.
– Это в их же интересах, – напомнил мне повторно Владимир Иннокентьевич, нажимая кнопку пульта. – Они все стали невольными свидетелями… Какой-то жесткий компромат на эшелоны, вы понимаете…
Ворота медленно поползли вверх, открывая беззубую пасть автомобильного узилища.
– Невольными? – Я покосился на Раздорова. – Были бы вольными, не сидели бы у тебя под замком, хренов ты поборник.
– Да они ни в чем не нуждаются! – будто угадывая мои мысли, продолжил Раздоров свою речевку. – Все необходимое: одеяла, белки, жиры, витамины свежие…
– И раздельный санузел, – оборвал я его.
– И это, – подтвердил депутат, но тут же добавил: – Впрочем, за их содержание отвечает Караваев, помощник Аркадия по безопасности. Его сотрудники здесь распоряжаются.
Я придержал Раздорова и прошел вперед.
Подземный гараж Владимира Иннокентьевича содержался отменно. Даже лучше, чем «полярное» хозяйство Ланцета в Беляево. Три машины: две темно-синие «Ауди» со всеми блатными «прибабахами» от мигалок до спецномеров и умопомрачительный лимузин представительского класса размером с яхту среднего водоизмещения – сияли чистотой, не достойной ни дураков наших, ни дорог.
– Кто несет охрану резиденции? – спросил я у подошедшего Раздорова. – Кому она, эта охрана, вообще подчиняется?
– Аркадию, – нехотя сознался депутат. – Да и все остальное… – Не договорив, он в досаде махнул только рукой.
– Где ключи?
– Вы что, еще не поняли?! – Владимир Иннокентьевич опять начал петушиться. – И потом, у вас ордер есть?! Вы мне так и не предъявили!
– А вам есть что скрывать? – усмехнулся я, направляясь к оцинкованной двери в дальнем конце гаража.