Смутное время. Наместник
Шрифт:
— Нет, думаю справлюсь.
Итак, посмотрим кто окажется лучше, мои знания и умения или этого неизвестного гения… Ох, главное не надорваться с этой защитой.
Пройдя через коридор замка, я спокойно вошёл в большую гостиную, откуда открывался прекрасный вид и откупорив бутылку с вином наполнил бокал. Талия продолжая изображать мою тень, утроилась возле двери в глубоком кресле, повёрнутого спинкой к двери и на мой жест, только отмахнулась. Малграф же сейчас вместе с рыцарями и воительницами отправились в кабинет герцога, не встречая никакого сопротивления…
А
Услышав шаги из коридора, я повернулся лицом к открытой двери и улыбнулся, увидев герцога, которого ментальным зовом заставил подняться с кровати и пригласил сюда.
— Прекрасная ночь не правда ли, всего неделя осталась до середины лета. — Задумчиво произнёс я, сделав глоток из бокала, смотря на светлующий край неба. — Отличное вино. Люмен тысяча девятисотого года, герцог Касли?
— Охрану, я понимаю можно и не звать. — Произнёс он и поморщился, сев, напротив.
— Можешь попытаться, но город спит. Уже почти рассвет, я полночи разбирался с накопителем и вот, я сумел перехватить контроль над защитой. — Произнёс я несколько устало. — Вы же не думали, что я оставлю ваше объявление войны без внимания. Посчитал, раз легионы не идут на твои земли — ты в безопасности. Какое преступное заблуждение.
— Ты убил моего отца.
— Да, но убил не своими руками, а руками молодой герцогини спасавшей сына. Благо у неё хватило разума сбежать отсюда и спрятаться. — Произнёс я, смотря ему в глаза. — Лют, ты же понимаешь почему мне пришлось пойти на это? Зачем эта ненависть? Только не говори, что тебе нравился этот жирный ублюдок. В последние годы ты и сам хотел его прирезать, особенно после того…
— Хватит, это внутреннее дело семьи. — Произнёс он и вздохнув, магией наполнил себе бокал, а после притянул его себе в руку. — Почему мы должны расплачиваться за верность? Мы присягали Дарниру и…
— Тогда почему же вы пошли против меня, а не безымянного ублюдка? Не объяснишь? — Посмотрел я на него. — Просто вам это было удобней. "Касли не отступают" — громкие слова, но по факту лишь фарс. Вы всегда поступаете как вам удобно в удобное время, просто вцепитесь в возможность и будете словно охотничьи псы держаться за неё. На большее вас никогда не хватало.
— Ну ты и сволочь… — выдохнул Лют, — твоя прямолинейность просто убийственна.
— Мне надоело смотреть на игру, в которой у меня нет и шансов, потому что правила устанавливаю не я, поэтому и создал новую. Теперь время топора и плахи, где я — судья и палач.
— Удобная позиция в сложившейся ситуации, но чего ты хочешь добиться, Эшарион? Ты с детства был страшилкой Императорского дворца, жёсткий, кровожадный, правдолюбивый ублюдок получивший всё. Всё.
— Когда мне было четыре года в ходе покушения, мне едва не уничтожили личность. — Задумчиво произнёс я. — В пять лет я уже был сильным ментальным магом. В семь мне пришлось отстаивать свою честь на дуэли по крайним правилам, причём всё было обставлено так, что даже вмешательство Императора только усугубило бы положение. В десять я разорвал на части тридцать человек из старой аристократии пожелавшими убить
— И что собираешься и дальше оправдывать себя?
— Оправдываю себя? Я выбрал лишь один из вариантов развития событий, удобный мне.
— Ты просто эгоист.
— Не тебе обвинять меня в эгоизме. Просто, как я уже и сказал, у всего есть своя цена. Невозможно предусмотреть всё. — Пожал я плечами. — Итак, герцог Касли, что вы можете сказать в свою защиту?
— Мы перешли от разговора к заседанию суда. — Произнёс он и поморщился. — Давай обойдёмся без этого. Ты всё равно убьёшь меня.
— Да, убью, как и убью всё твоё войско. Да, безоружными и спящими, но заметь не я начал эту войну. — Спокойно произнёс я и поморщился. — Фу, они уже начали.
— Смерть… — произнёс Лют и бросил взгляд в сторону окна за которым группы рыцарей Пылающей девы уже начали просто вырезать расквартированное войско.
— Да, смерть, причём это полностью твоя вина. — Спокойно произнёс я. — А мне это удобно, я просто убираю тех, кто пожелал половить рыбку в мутной воде нашего смутного времени. Чем меньше их останется, тем будет проще держать остальных рыбаков от желания присоединится.
— И это честно?
— Это мне говорит герцог Касли? — улыбнулся я, — кажется, вы уже кажется забыли, что такое императорская милость. А честно это или нет… Оставлять за спиной почти пятьдесят тысяч воинов, которые не получат свою плату… Не могу пойти на такой шаг. Пусть это и несколько жёстко, впрочем, они знали на что шли придя сюда.
— Ты будешь тираном…
— Да, я тиран, просто потому что принимаю решения вне зависимости от того насколько это выгодно аристократии. — Кивнул я допил бокал. — Что ещё хочешь узнать?
— Чего ты хочешь? В итоге, когда уберёшь всех неугодных тебе людей, посадишь послушного Императора на трон? — спокойно спросил он.
— Честно? — задумчиво посмотрел я на него. — Меньше чем через двадцать лет, Княжество будет уничтожено, причём не Империей. За это время я должен навести порядок и выровнять ситуацию, чтобы не случилось смутное время, подобное происходящему сейчас. Только так у Империи есть шанс выстоять в будущей войне.
— А может не стоит?
— Молодой ты сильно, герцог, да и глуп. Вот скажи, кем будут твои дети через двадцать лет, если Империя проиграет войну? Не знаешь, думаешь, что аристократия выстоит? Поверь мне нет, я собрал достаточно информации чтобы знать — одарённых будут вырезать, а кого не вырежут, превратят в рабов, которые будут рожать новых граждан, но для совершенно другой страны или стран. Вы своими выпадами только усугубили ситуацию, впрочем, вы лишь пешки, да важные и влиятельные, но от вас уже избавились, потому что свою роль вы сыграли и отвлекли моё внимание.
— Это правда?
— Могу дать клятву на крови, если ты мне не веришь. — Пожал я плечами. — Мне не сложно.
— Значит не Империя и не… Север. — Произнёс Лют. — Кто? Южные острова? Нет, там нет столько воинов. Да и…
— Мир гораздо больше чем тебе кажется. Открою тайну, на этой планете четыре больших материка и наш является самым малым по размерам. Впрочем, когда присоединишься к духам, сам всё увидишь.
— Значит… вопрос уже решён. — Кивнул он и улыбнулся. — Скажи мне, Эшарион, а смерть — это больно?