Смузи для счастья. 7 озарений, которые изменят твою жизнь
Шрифт:
Виктория прищурилась.
– Поосторожнее, а то я прибавлю твою буйную головушку к своей коллекции! – рассмеялась она.
– Ладно-ладно, – Алекс вскинул ладони вверх. – Зря я об этом сказал… больная мозоль.
– Но серьезно же, Алекс! Это важно. Многие говорят, что опыт – лучший учитель жизни. Увы, кроме того, он еще и самый жестокий учитель – и самый неторопливый. Слишком часто мы узнаем о суровой реальности и ловушках жизни на собственном опыте, и это не очень-то весело. Видишь ли, в жизни, как и в шахматах, в ловушки легко попасться и трудно из них
А если бы мы могли учиться на опыте других, вместо того чтобы испытывать все на собственной шкуре? Что, если бы мы могли выявлять характерные признаки еще на подходе к проблемам?
Виктория умолкла. Алекс выжидающе наблюдал за ней.
– Видел когда-нибудь, как отец или мать проживают спортивную карьеру, которой у них никогда не было, через спортивные достижения собственной дочери или сына? Они живут опосредованно через своих детей. Словно человек сам играет на футбольном поле или баскетбольной площадке.
Многие говорят, что опыт – лучший учитель жизни. Увы, кроме того, он еще и самый жестокий учитель – и самый неторопливый.
Алекс понимающе кивнул. Как раз в этот момент его телефон снова зажужжал – напоминание о матче! Но под предостерегающим взглядом Виктории Алекс не решился снова вытащить его из кармана.
– А предлагаю я вот что, – продолжала она. – Узнавая о ловушках, в которые попадают окружающие, нам на самом деле следовало бы изучить, какие тут действуют силы. Мы можем опосредованно проживать их опыт и пытаться понять, как именно они попались, почему не смогли выбраться, а если смогли, то как им это удалось. Если мы сделаем это правильно, то сможем избегать ловчих ям – боли и бед, которые неизбежны при совершении таких же ошибок. Большинство людей отдали бы свою правую руку, только бы получить второй шанс.
– Не уверен, что стал бы отдавать правую руку, но, возможно, пожертвовал бы левым мизинцем! – вставил Алекс.
Виктория рассмеялась.
– Пусть твой мизинец остается неприкосновенным. По крайней мере, до следующего замечания по поводу убранства моего дома.
Откинувшись на спинку кресла, Алекс улыбнулся:
– Ладно, Виктория, ты меня заинтересовала. Я в деле! Готов становиться ловушковедом. Но все равно настаиваю на том, чтобы мы обзавелись шляпами.
– Я об этом подумаю, – с усмешкой пообещала Виктория.
Они немного помолчали, слушая звуки ситара, к которому теперь присоединился успокаивающий, напевный речитатив накатывающего на берег прибоя.
– Знаешь, – сказала Виктория, опустив глаза, – нам было так тяжело, когда мы потеряли Бобби. Я думаю о нем каждый день.
При воспоминании о друге у Алекса перехватило дыхание. Он не знал, что сказать.
– Я думала, мы сможем бороться с раком и победить его. У нас были лучшие на свете доктора… – ее голос прервался. – Они старались, как могли. Не знаю, можно ли было в тот момент еще что-то сделать для него. Но когда медицина не сумела вылечить моего сына, это заставило меня задуматься: а не могло ли быть какого-то другого
Их глаза встретились, и Алекс серьезно кивнул.
– Думаю, мудрость – это умение видеть то, что за стенками твоего собственного ящика. Умение думать самостоятельно и не просто принимать жизнь такой, какой она на тебя накатывает – одной волной кризиса за другой, с маленькими передышками в промежутке. Нам нужно научиться разумно ориентироваться, чтобы нас, беспомощных, не затаскивало в быстрины, которые подсовывает жизнь. Каждому из нас предстоит писать собственную историю, быть автором собственной судьбы.
– Не будь жертвой обстоятельств, Алекс, – продолжала она. – Сейчас ты оказался в сложной ситуации. Когда Бобби заболел раком, я могла бы признать себя побежденной. Но вместо этого мне открылся целый мир возможностей, где каждый новый день обладает потенциалом для роста и учебы. Я могу играть в игру жизни с мудростью и состраданием. И если мне удается помогать другим, подобным тебе, находить лучший путь, это каким-то образом превращает мою утрату в своего рода победу.
Она, помолчав, продолжала:
– Почему, ты думаешь, так много людей снова и снова попадаются в одни и те же ловушки? Они ведь видят, как в ловушки попадаются их друзья и родственники, а потом сами идут по их следам. И почему, осознав, что попались, они никак не могут выпутаться?
Почему, ты думаешь, так много людей снова и снова попадаются в одни и те же ловушки? Потому что они следуют общепринятому представлению, которое, может быть, и содержит зерно истины, но его всегда недостаточно.
Алекс пожал плечами.
– Потому что они следуют общепринятому представлению, которое, может быть, и содержит зерно истины, но его всегда недостаточно, – объяснила Виктория. – Нельзя совершать одни и те же поступки и рассчитывать на иной результат. Чтобы попасть в другое место, нам нужно по-другому мыслить. Чтобы действительно уклоняться от ловушек в своей жизни и спасаться из них, нам необходимо искать нетрадиционные, а порой и парадоксальные пути. Я говорю о прорывах, а не о поэтапных улучшениях. Прорывы возникают только тогда, когда порываешь со стандартным подходом.
– Разумно, – кивнул головой Алекс.
– Многие из ловушек, в которые мы попадаемся сегодня, не новы – многие из них стары, как вечность, – продолжала Виктория. – О них можно прочесть в священном писаниии, в самых древних текстах. Отличие сегодняшнего дня в том, насколько современный мир укрупнил эти ловушки – делая их более манящими, соблазнительными и привязчивыми, чем когда-либо прежде, – она указала на шахматную доску. – Словно раньше мы играли против дошколят, а теперь приходится сражаться с Гарри Каспаровым!