Смысл зла
Шрифт:
— Да, она установлена на таймер. Ни диска, ни кассеты, — сказала она. — Какими бы ни были последние снимки, сделанные Джейми, в камере она их не оставила.
— Нет, я бы подумала, что она была слишком осторожна, чтобы оставить что-либо, — сказала Изабелл, медленно оглядываясь. — Что действительно интересно, так это вопрос, была ли камера частью ритуала. Если у неё действительно есть коробка, полная фотографий, как сказала Эмили, тогда, похоже, что большинство, если не все её партнёры, были сфотографированы.
Рэйф продолжал
Поэтому, когда он заговорил, то всё ещё был рассеян.
— Всё дело в контроле. И подчинении. Вероятно, съемка была частью ритуала, одним из правил Джейми. Её партнёры должны были полностью подчиняться ей и её правилам, даже до такой степени, что их тайные нужды, желания, их унижение были запечатлены на плёнке — и оставлены в руках их госпожи.
Мэллори обнаружила большой встроенный шкаф или кладовку в стене справа и пыталась открыть навесной замок на двойных дверях с помощью набора универсальных отмычек, выданных слесарем.
— Просто так, для справки, — сказала она. — Я никогда не хотела бы желать чего-нибудь до такой степени.
— Я б тоже подписался под этим, — отозвался Рэйф. Он по-прежнему наблюдал за Изабелл, его вопрос был обращён к ней. — Чувствуешь что-нибудь?
— Много всего, — ответила она. — Я пока ещё не знаю, какая часть из этого важна. Или хотя бы относится к делу.
Хотя произнесено это было ровно, без выражения, Рэйф, тем не менее, нахмурился. Он взглянул на Холлис и увидел, что та тоже внимательно наблюдает за своей партнёршей, беспокойно хмуря лоб — похоже, что-то шло не так.
Изабелл подошла к кровати, стоящей на подставке, и, чуть наклонившись, положила руку в перчатке на неприкрытый, весь в пятнах, матрас. Выражение её лица оставалось застывшим, хотя, казалось, губы сжались.
— Правда ли, что латекс не мешает психическому контакту? — спросил Рэйф.
Ответила ему Холлис:
— Нет, похоже, что нет. Хотя некоторые из экстрасенсов спецотдела говорят, что он как бы слегка приглушает. Как и всё остальное, это у всех по-разному.
— Получилось, — внезапно объявила Мэллори. Она сняла замок и открыла двери. — О Господи.
— Сундук с игрушками, — пробормотала Холлис.
Дана Эрли не была бы первым человеком, признавшим, что пребывание в Гастингсе в данное время очень действует ей на нервы. До сих пор, она всегда с легкостью становилась незаметной, сливалась с фоном до тех пор, пока не была готова встать перед камерой и рассказать о новостях.
На этот раз, она боялась стать новостями.
— Вам не следует здесь находиться, — упрекнул её один из граждан маленького города у входа в кофейню, где она пыталась расспросить его о том,
— Я здесь не одна, — парировала Дана, махнув в сторону Джоуи.
Мужчина посмотрел на её оператора тем же осуждающим взглядом, как и Алан за день до этого.
— Ну да, он может уронить камеру на ногу убийцы, прежде чем дать дёру, но я бы не рассчитывал на него на вашем месте.
— Мне это неприятно, — мрачно сказал Джоуи.
Они оба его проигнорировали.
— Вам следует хоть как-то защитить себя, — серьёзным тоном заметил мужчина Дане. — Полиция предлагает брызгалки с перцем всем женщинам, кто попросит. Я взял такую для своей жены. Вам тоже надо взять.
— А вы сами? — спросила Дана, про себя запомнив совет о перце. — Вы не боитесь, что убийца может перейти на мужчин?
Он осторожно огляделся, потом распахнул ветровку и показал пистолет, засунутый за пояс.
— Я надеюсь, что этот ублюдок попробует напасть на меня. Я готов к этому. Многие из нас готовы.
— Похоже на то, — бодро произнесла она, стараясь не показать, как её испугало оружие в руках человека, не имеющего отношения к полиции. Особенно сердитого и очень беспокойного человека. — Большое спасибо, сэр.
— Без проблем. И будьте поосторожнее, слышите? Не выходите на улицу без необходимости.
— Да, я постараюсь, — она смотрела, как он уходит, потом огляделась — на главной улице было гораздо тише, чем в нормальное прекрасное субботнее утро в июне. И было слишком много таких же мужчин, как тот, с которым она только что разговаривала, в застёгнутых наполовину ветровках и с настороженным, беспокойным выражением лица.
— Мы можем идти? — заныл Джоуи.
— Мне бы тоже хотелось уйти, — сказала Дана, бессознательно коснувшись своих волос. — Мне бы очень хотелось. Да, ты не видел Черил?
— Не-а. Видел их микроавтобус, он стоял рядом с мэрией сегодня утром. А что?
Дана прикусила губу, явно колеблясь, потом скомандовала:
— Едем обратно к мэрии.
— А, чёрт.
— Тебе за это платят, — напомнила она оператору.
— Слишком мало, — пробормотал он, тащась за девушкой.
— Могло быть и хуже, — зло сказала она ему. — Ты мог бы быть блондинкой. Судя по слухам, хирургу не много нужно будет отрезать для этого.
— Сука, — прошипел он едва слышно.
— Я это услышала.
Оператор молча сделал неприличный жест в её сторону — уж глаз-то на спине у неё не было.
— И это я увидела.
— Дерьмо.
Аккуратно разложенные на полках, развешанные на крючках, в большой кладовке «комнаты забав» Джейми находились всевозможные приспособления для садомазохистских игр. Кнуты, маски, наручники со смягчающей прокладкой и без неё, набор разнообразнейших вибраторов и искусственных членов, верёвки, цепи и другие предметы, некоторые весьма замысловатые, назначение которых было не очевидно.