Снег в Венеции
Шрифт:
– И что же?
– Надо бы задать лейтенанту несколько вопросов. Мне хотелось бы узнать, о чем они спорили.
Предложение Трона у Пергена никакого интереса не вызвало.
– И напрасно потеряли бы время.
– А девушка? – напомнил ему Трон.
– При чем тут девушка?
– Если она чем-то помешала Пеллико, почему он ее задушил, а не застрелил?
– Потому что «деррингер» – двухзарядный пистолет, комиссарио.
– Вы считаете, что Пеллико заметил девушку уже после того, как выпустил обе пули?
Перген кивнул.
–
– Это не объясняет, откуда у нее на теле эти кровоподтеки.
Перген ухмыльнулся и сразу стал противен Трону.
– В пылу страсти мужчины иной раз бывают чрезмерно пылкими.
– Кровоподтеки по всему телу и на запястьях – это вы называете «чрезмерной пылкостью»?
– Если бы эта женщина была против, она кричала бы и звала на помощь, – проговорил Перген безразлично.
– Скорее всего так и было, – сказал Трон. – Но из-за шторма ее никто не услышал. Я считаю, мы должны допросить пассажиров из соседних кают. А также лейтенанта Грильпарцера и княгиню ди Монтальчино. Если вы не возражаете, я мог бы княгине…
– В этом нет необходимости, комиссарио, – Перген вдруг заторопился. – Мы знаем преступника, и нам известен мотив преступления. Кроме того, такое дело не в компетенции полиции Венеции. Не забывайте об этом. – Он улыбнулся, желая смягчить резкость своих слов. – Останетесь здесь, пока я не пришлю за трупами?
Когда Перген вышел из ресторана, сержант отдал ему честь. Полковник ответил на приветствие небрежным кивком и зашагал по верхней палубе.
Полчаса спустя на судне появился не доктор Лионардо, а незнакомый Трону военный врач. Четыре санитара внесли в каюту два черных лакированных гроба. Они действовали четко и размеренно – укладывали покойников в гробы бережно, с уважением. Гробы неожиданно напомнили Трону гондолы, и ему пришла в голову странная мысль, что санитары могли бы прицепить их к своей лодке и тянуть за собой на канатах, как маленькие шлюпки.
Санитары, конечно, ни о чем подобном и не помышляли. Они опустили гробы в двухвесельный бот, который был привязан к корме парохода, и взяли направление сначала на мол, а потом на Большой канал.
Снова пошел снег…
9
Трон увидел даму, идущую по верхней палубе от кормы к сходням. Правой рукой она хваталась за релинг «Эрцгерцога Зигмунда», а левой держала зонтик, которым прикрывалась от снега. Дама то и дело оглядывалась по сторонам. Сердце Трона бешено заколотилось: он решил, что это недобрая шутка, сыгранная с ним его собственным воображением. Но когда дама подошла ближе, Трон понял, что она – отнюдь не видение.
На княгине ди Монтальчино было длинное, приталенное шерстяное пальто, рукава и подол которого были оторочены мехом. Несмотря на зонтик, все лицо ее было в снегу: и щеки, и губы,
«О небо, неужели у других мужчин тоже начинают дрожать колени, когда княгиня обращает на них взор своих агатовых глаз?» Трон совершенно забыл уже, какого удивительного цвета у нее глаза, какой у нее дивный цвет лица – просто безукоризненный; несколько кокетливых веснушек на щеках только подчеркивали это. Волосы княгини были причесаны с напускной небрежностью. В сумрачном свете февральского дня от нее словно исходило нежное сияние.
Трон улыбнулся. Ему хотелось, чтобы княгиня ответила на улыбку. Но она бросила на Трона быстрый взгляд и проговорила на своем мелодичном тосканском диалекте:
– Я потеряла кольцо, комиссарио. Скорее всего, сегодня ночью в моей каюте.
Она назвала его «комиссарио» – по крайней мере она помнит, кто он такой.
Княгиня оглянулась на дежуривших у трапа солдат.
– Что они здесь делают? Почему они даже не хотели пускать меня на корабль?
– В пути на судне кое-что произошло, – осторожно начал Трон. – Военная полиция ведет расследование.
– Они, а не вы?!
– Я отвечаю только за городские происшествия, – не солгав, уклончиво ответил Трон.
– Несчастный случай?
Трону стало досадно: ну почему встреча с княгиней не произошла при иных обстоятельствах?
– Нет, убийство, – ответил он.
Для человека, только что узнавшего, что в непосредственной близости от него произошло убийство, княгиня выглядела на удивление спокойно. Трон заметил мелькнувшую в ее глазах искорку. И у него вдруг появилось ничем не мотивированное ощущение, будто княгиня давно знает об убийстве. С ее зонта сдуло пригоршню снега – прямо на плечо Трона.
– Можете вы мне сказать, комиссарио, кого убили? – голос княгини звучал так, словно она спрашивала о погоде.
– Надворного советника из Вены, – сказал Трон; он счел, что о девушке пока лучше не упоминать.
– И уже есть подозреваемые?
– Этот вопрос следует задать чинам военной полиции.
– Замешан ли в этом деле кто-то из офицеров?
– С чего вы взяли?
Княгиня посмотрела на Трона невозмутимым взглядом.
– Потому что делом занялась военная полиция и потому что вчера в судовом ресторане произошла ссора между каким-то офицером и неким пожилым господином. Я сидела за соседним столиком.
– Этот пожилой человек и был тот самый надворный советник. Известно вам, о чем они спорили?
– Нет. Однако у меня сложилось впечатление, что перепалка была жаркой, хотя никто из них голоса особенно не повышал. Этот офицер находится под подозрением?
– Военная полиция считает, что он тут ни при чем, – сказал Трон.
Что-то в его тоне вызвало недоверие княгини. Она пристально посмотрела на Трона.
– А вы сами? Вы тоже так считаете?
– Если бы меня не отстранили от ведения дела, я бы этого офицера допросил, – ответил Трон.