Снегопад на курорте
Шрифт:
За несколько дней до свадьбы они нашли скромную квартирку на верхнем этаже многоквартирного дома на берегу Гудзона и, как только поженились, переехали туда.
Кейт была вынуждена оставить место регистраторши, но она подыскала себе работу официантки в дешевой закусочной. Рабочий день был длинным, оплата низкой, и Кейт приходилось весь день быть на ногах.
Тони беспокоился за нее и умолял оставить работу.
– Я не могу смириться с тем, что ты без устали работаешь, в то время как должна отдыхать… Послушай,
– Если ты заикнешься о чем-то в разговоре с братом, я немедленно уйду из дома и никогда не вернусь обратно.
Этих слов было достаточно, чтобы утихомирить Тони.
Обслуживать столики было очень утомительно, и Кейт постоянно ощущала усталость. Облегчение приносило лишь то, что прекратились мучившие ее недомогания.
Верный своему обещанию, Тони ни разу не заговорил о настоящем отце ребенка и вел себя так, словно речь шла о его собственном потомстве. Как малыш, которому не терпится показать всем свою новую игрушку, он горел желанием поскорее сообщить матери радостную весть.
Кейт взяла с него обещание подождать два месяца, а когда придет время ей родить, сказать, что это семимесячная беременность.
Она не хотела, чтобы у Мэтью возникли даже малейшие подозрения в том, что это его ребенок.
Любовь к нему, вспыхнувшая во время их первой встречи, не угасала. И Кейт радовалась не только тому, что в ней зародилась новая жизнь, но и тому, что это была часть его.
Кейт часто вспоминала часы, которые они провели вместе. Картины прошлого, будто осколки разбитого зеркала, были сверкающими, но могли больно поранить.
И все равно в своих грезах она иногда снова переживала ту радость которую испытывала в его объятиях…
– Не обожгись, – услышала она голос Мэтью. – Очень горячо.
Секунду или две, все еще находясь во власти воспоминаний, она рассеянно смотрела на него огромными потеплевшими глазами.
Потом вернулась к действительности. Она, Кэролайн, сидит в заснеженном домике перед камином, а Мэтью протягивает ей чашку дымящегося чая.
– Спасибо. – Она неуклюже взяла чашку и, несмотря на его предупреждение, чуть не пролила чай.
Со странной ноткой в голосе он сказал:
– Ты сейчас выглядела необыкновенно счастливой. О чем ты думала?
– Н-ни о чем особенном, – запнувшись, ответила она.
Казалось, он собирался расспрашивать дальше, но потом подвинул свое кресло ближе к камину и сел, держа в руке чашку чая.
Кэролайн чувствовала, что он не спускает с нее глаз. Возможно, таким способом он хотел смутить ее.
Если так, то ему это удалось.
Чувствуя себя неловко под его испытующим взглядом, она беспокойно заерзала.
Они должны были спуститься вниз до того, как испортилась погода… Мэтью прекрасно знал все причуды здешнего
Может быть, он потому и настоял на том, чтобы они поехали в Проспект-Пойнт, что рассчитывая на то, что они застрянут здесь вдвоем.
От этой мысли у нее перехватило дыхание.
Сжав чашку в пальцах так, что у нее побелели суставы, Кэролайн попыталась справиться с паникой.
– Похоже, ты нервничаешь, – насмешливо заметил он. – Это потому, что мы здесь одни?
– Нет, я не нервничаю.
– Лгунья, – усмехнулся он.
– Почему ты так считаешь?
– Потому что ты или лгунья, или глупенькая. Хотя в последнее я не верю.
– Ты считаешь, у меня есть основания нервничать? – спросила она, вскинув подбородок.
– Вполне вероятно.
От этих слов, произнесенных невозмутимым тоном, ее бросило в дрожь. Сделав глубокий вдох, она сказала как можно спокойнее:
– Я думаю, что ты просто пытаешься меня напугать.
– А зачем мне это? – насмешливо спросил он.
– Потому что я не вызываю у тебя симпатии.
– Ты считаешь, это может быть причиной?
– А что, есть и другие?
– А может быть, мне нравится, когда ты смотришь на меня большими, полными тревоги глазами. Как, например, сейчас.
– У тебя появились садистские наклонности, – заявила она.
– Появились… Значит, ты не считаешь, что они были у меня всегда?
– Понятия не имею, – отрывисто сказала она. – Вполне возможно, что ты был жестоким мальчишкой, которому доставляло радость мучить более слабых.
Он помотал головой.
– Ты права в своем первом предположении. Желание причинить боль появилось у меня сравнительно недавно. Оно направлено против…
Заметив блеск в его зеленых глазах, она инстинктивно вздрогнула.
– Не хочешь угадать?
Он забавлялся. Кэролайн видела это. Ей приходилось поддерживать игру, не оставалось ничего другого.
– Против женщин? – выдавила она.
– Против одной конкретной женщины.
Без особой надежды она спросила:
– Против твоей бывшей невесты?
Его красиво очерченные губы искривились.
– Сара была слишком безобидной, чтобы вызывать такие сильные чувства. Нет, я думал о женщине, которую встретил в Клир-Лейке. О женщине, которую звали Кейт. Ее нельзя было назвать красавицей, она была скорее очаровательной. И загадочной. От нее веяло редким теплом и чистотой. От нее исходил какой-то внутренний свет. – Помолчав, он продолжил суровым тоном: – Но ореол чистоты оказался таким же фальшивым, как она сама. Она оказалась хуже, чем шлюха. Ты представляешь себе, что чувствует человек, вообразивший, что нашел свой идеал, и вдруг лишившийся всех иллюзий?..