Снегопад на курорте
Шрифт:
Сейчас, когда такой прекрасный день был испорчен, ее страшила сама мысль, что ей придется вести себя так, будто ничего не произошло.
Но, вспомнив его слова: «Если я прошу тебя быть моей спутницей, я вправе ждать твоего согласия», – она закусила губу, а потом отрывисто сказала:
– Когда мы вернемся, я приму таблетку от головной боли.
Мэтью никак не прокомментировал это, и, если не считать скрипа саней, следующие несколько миль они ехали в тишине. Кэролайн сидела неподвижно и отрешенно,
Ей даже в голову не приходило, что Мэтью может обвинить ее в смерти Тони. Она была не в силах справиться с шоком.
Наверное, ей не следовало соглашаться на эту работу. Тогда не пришлось бы испытать столько боли и страданий… Но так она бы не встретилась со своей дочерью и не пережила бы столько счастливых минут в объятиях Мэтью.
Нет, она не должна жалеть ни о чем. Несмотря на то, что на нее с новой силой обрушились воспоминания о той ужасной ночи и перед глазами снова возникло полное отчаяния молодое красивое лицо Тони…
В течение первых шести месяцев после свадьбы, с нетерпением ожидая рождения «своего» ребенка, Тони избавился от преследовавшей его меланхолии. Квартира была убогая, денег не хватало, но он был в таком приподнятом настроении, в котором ей никогда не доводилось видеть его раньше.
Грейс, радуясь, что скоро станет бабушкой, и замечая, как изменился Тони, однажды сказала:
– Женитьба пошла ему на пользу. Я никогда не видела его таким счастливым.
– Из раскисшего бедолаги превратился в человека, в котором энергия бьет ключом, – шутили друзья Тони.
Но в конце концов Кейт пришлось оставить работу. Их финансовое положение стало угрожающим. И Тони снова побледнел, осунулся, находился в постоянном волнении.
Беспокоясь о них обоих и не в силах понять, почему Тони категорически отказывается обратиться к своему сводному брату за помощью, Грейс делала все от нее зависящее, чтобы поддержать сына, но тот все равно выглядел очень усталым и больным.
Навестив их как-то в воскресный день, Грейс сказала сыну:
– Ты что-то плохо выглядишь. Я думаю, что тебе надо показаться врачу.
– Вот и я пытаюсь заставить его, – поддержала Кейт. – Может быть, хотя бы ради вас он сделает это.
– Со мной ничего такого не случилось, – раздраженно сказал Тони. – Просто я чувствую слабость и у меня ломит кости. Любого, кто ездит на работу и с работы на метро, это измотает.
– А у меня есть великолепная идея! – возбужденно воскликнула Грейс. – Когда куда-нибудь езжу, я теперь всегда беру такси и своей машиной почти не пользуюсь. Что, если я вам подарю ее на Рождество? Вам не обойтись без машины, когда появится малыш…
– Это было бы здорово, если бы у нас была своя машина, – мечтательно протянул Тони. – Но боюсь, что содержать ее нам
– Я помогу на первых порах, – сказала ему Грейс. – Но при условии, что ты покажешься врачу.
В следующую пятницу, когда должны были быть готовы результаты многочисленных анализов, их друзья устраивали вечеринку по случаю Рождества.
Вот-вот должен был появиться малыш, и Кейт идти отказалась, но настояла на том, чтобы Тони принял приглашение, – в надежде, что это его взбодрит и отвлечет.
В пятницу он немного раньше ушел с работы, чтобы попасть к четырем часам на прием к специалисту.
– Я пойду с тобой, – вызвалась Кейт, заметив, что он нервничает.
– Все эти светилы не отличаются пунктуальностью. Тебе придется долго ждать. Лучше оставайся дома и держи ноги повыше, как тебе рекомендовал гинеколог.
В ту же секунду, как за ним закрылась дверь, Кейт пожалела, что не настояла на своем.
Он отсутствовал целую вечность. Тревога Кейт все росла. Она не находила себе места и постоянно прислушивалась, не повернулся ли в замке ключ.
Он пришел только в восьмом часу. И она сразу поняла, что тревожилась не напрасно.
Вид его был ужасен. На белом, как полотно, лице чернели провалы глаз.
– Что случилось? – прошептала она. Сев рядом с ней на диван, он произнес:
– Они говорят, что это очень редкая форма рака и мало шансов, что я доживу до того времени, когда ребенку исполнится три месяца.
– Нет… Нет! Наверняка можно что-то сделать…
– Конечно, они сделают все возможное, но боятся, как они говорят, «напрасно обнадеживать».
Обняв его, Кейт прижала его голову к своей груди.
– Я не перестану надеяться, – заявила она. – Я хочу, чтобы ты видел, как растет наш ребенок.
Они немного помолчали. А потом он сказал:
– Даже если я не доживу до этого, ты должна знать, что последние несколько месяцев – самые счастливые за всю мою сознательную жизнь. – Потом с напускной веселостью он продолжил: – Пусть и ненадолго, но жизнь продолжается. Ты не будешь возражать, если я оставлю тебя на часок-другой?
Он уже выпил, она чувствовала запах виски.
– Куда ты? – спросила она.
– В гости к Джефферсонам. Ты забыла?
– Ты возьмешь такси, да?
– У нас нет лишних денег на такси. – По упрямому выражению его лица Кейт поняла, что он выпил больше, чем она предполагала. – Я пока еще не покойник и в состоянии вести собственную машину.
Прекрасно зная, что, если будет настаивать, он заупрямится еще больше, Кейт сказала бесстрастным голосом:
– Мне осточертело сидеть в четырех стенах. Пожалуй, я поеду с тобой.
Сначала он очень удивился. А потом сказал с кривой усмешкой: