Снегурочка для миллиардера
Шрифт:
Это Назар мог целыми сутками находиться в чьем-то обществе и кайфовать от этого.
Удивительно, как мы, настолько разные даже по темпераменту, умудрились родиться не то что родными братьями – близнецами.
Я запихнул грязную посуду в посудомоечную машину, выбросил остатки салата, покосился на роскошное мясо – даже холодным оно оставалось вкусным, потому последовало в холодильник.
Назар бы сейчас ахал, что я, жаднющий человек, не могу просто заказать себе новое, но умеренность в жизни – это невероятно полезное качество. Зачем строить себе десятиэтажный
И удовольствие получают тоже не от излишеств.
Разобравшись со следами вчерашнего празднования, я завис у холодильника и даже задался вопросом завтрака. Вспомнилось почему-то, как рассказывал Кате о своем потрясающем умении готовить блины, омлет и бутерброды…
– Исаев, ты – придурок. «У меня даже первый блин получается идеально», - проворчал я себе под нос. – Ты эти чертовы блины готовил два раза в жизни под присмотром брата!
И совершенно не помнил рецепт.
Можно было, конечно, набрать Назара, но после вчерашнего я счел Гугл более надежным советчиком. Рецепт в ответ на запрос нашелся быстро, отвратительные отзывы под ним – еще быстрее.
Я выбрал следующий. Пробежался взглядом по перечню ингредиентов и задался вопросом, есть ли у меня мука… С каких это пор в блины вообще нужна мука?
– А надо было говорить правду, - проворчал я себе под нос. – Конечно, в блины идет мука! А из чего ты собирался их готовить? Из воздуха и пыли на столовой поверхности?
Я открыл холодильник, долго гипнотизировал его содержимое и пришел к выводу, что муку вообще-то хранят не здесь. А где? Пару раз Ефим, повар, который готовил мне на заказ, приезжал сюда и работал прямо на месте. Мне иногда приходилось принимать гостей дома, а не все блюда хорошо переносят транспортировку. Может быть, Фима что-то оставил здесь? Наверняка оставил! Вопрос только в том, куда это «что-то» было засунуто…
Попытка найти что-то в шкафчиках не увенчалась особым успехом. Муку я обнаружил только с какой-то десятой попытки, да и то не там, где планировал. Она явно была оставлена не Ефимом, а Назаром – с каких это пор братец считает должным забывать у меня продукты? Впрочем, уходил он быстро, может, просто с головы вылетело. Вообще, брат терпеть не мог оставлять кому-либо, даже мне, доступ к тому, из чего готовил. Но мука оказалась просто мукой, еще и высокого качества, яйца в холодильнике обнаружились, молоко – тоже…
Я сердито покосился на рецепт. Оттого, что все ингредиенты были собраны вместе, легче мне не стало. Сложив необходимое на столе, я уставился на него и едва не стукнулся лбом в дверцу висевшего над головой кухонного шкафа.
– Глеб, ты – придурок, - сообщил я самому себе. – И кто тебя за язык тянул?.. Зачем было врать?
– Врать? – раздался за спиной мягкий женский голос. – О чем это ты?
Я оглянулся – и обнаружил стоявшую за спиной Катю. Растрепанную, завернувшуюся в обнаруженный где-то в гостевой комнате слишком большой для нее халат и, кажется, немного испуганную из-за
Оно и неудивительно. Любая нормальная девушка посчитала бы меня сумасшедшим. Или последним лжецом. И черт его знает, что хуже…
Глеб
– Я тебе соврал, - честно сознался я, - что умею готовить блины. На самом деле нет. Даже подгоревшая яичница для меня уже подвиг. Но я честно могу сделать бутерброды.
Катя рассмеялась. В глазах плескалось откровенное облегчение.
– Я уж было подумала… - прошептала она, отводя взгляд. – Если ты хочешь блинов, то давай я приготовлю? Я умею.
– Ну, я рассчитывал порадовать тебя завтраком в постель.
– Но ведь я уже встала, - пожала плечами Катя. – Так что… Делать блины?
Я скривился.
– Если честно, - сознался ей, - терпеть не могу блины.
– Тогда зачем ты решил их приготовить?
– Чтобы порадовать тебя.
Катя сначала взглянула на меня, как на сумасшедшего, а потом неожиданно легко рассмеялась.
– Что-то не так? – удивленно поинтересовался я.
– Ага, - мотнула головой она. – Я тоже терпеть не могу блины. Так что спрячь муку на место. Там же вроде еще осталось что-то после вчерашнего вечера?
Она подошла к холодильнику и несмело замерла у него, словно спрашивая у меня, может ли открыть дверцу. Ее пальцы так крепко вцепились в дверцу, что аж побелели от напряжения. Это не укрылось от моего внимания, но я только усмехнулся.
– Ты теперь живешь в этом доме, - напомнил ей. – Конечно, ты имеешь полное право открывать холодильник и вытаскивать с него все, что в голову взбредет.
– Это как-то… неправильно, - прошептала Катя. – Я никогда к этому не привыкну. Мы друг другу почти чужие люди…
– Тем не менее, жених и невеста, - отметил я, подходя к ней ближе.
Катя наконец-то распахнула холодильник и замерла, рассматривая содержимое полок. Я остановился у нее за спиной, опустил руки на талию. Девушка в первые секунды будто не заметила этого, а потом содрогнулась от неожиданности и спешно захлопнула дверцу.
– Прости, - выдохнула, впрочем, не отстраняясь.
– За что простить? – я склонился к ней ближе, едва ощутимо коснулся губами виска и обнял крепче, чтобы не ускользнула. Сейчас, одетая в мою футболку и совершенно новый, но все равно найденный у меня дома халат, она действительно казалась частью этого маленького мира. И мне хотелось, чтобы Катя и сама поверила в это и действительно ощутила себя не гостьей, а хозяйкой.
– Нельзя таращиться долго в холодильник. Сначала надо подумать, а потом уже идти и выбирать, - выдала она, краснея. – А то они от этого ломаются.
– Кто? Холодильники? От таких придирок ломаются только отношения, - фыркнул Глеб. – А с холодильниками от того, что их открывают и смотрят их содержимое, ничего не случается. Они для этого и предназначены, представляешь?.. Закажем что-нибудь на завтрак?
– У нас полхолодильника забито! То есть, - она вновь зарделась, - у тебя. У тебя полхолодильника забито.