Снежная Королева
Шрифт:
— Правильно все, — твердил Василий, — сейчас озеро должно быть…
Лера чувствовала, как он напряжен. Путь по его карте подходил к концу, дальше он был не нужен — только обуза.
«Если бы я была на его месте, — думала Лера, машинально отслеживая мелькающие за окном деревья в ярком многоцветном убранстве, — он бы бросил меня здесь, в лесу, не сомневаясь. Не убил бы конечно, а может, и убил… Хотя… что бы он без ног делал в лесу? Мы-то ему нужны, а вот он нам без надобности. Оттого и психует. Следить надо за ним, как бы
Вместо озера внезапно открылась просека, покрытая свежими пеньками. Спиленные бревна были аккуратно сложены в сторонке. Василий помрачнел.
— Не было такого в плане, и Лом про вырубку не говорил.
— Ой, дядя, да было ли вообще там что? — необдуманно всунулся Митька. — Не дуришь ли ты нас?
— Помолчи! — Лера повысила голос. — Твое дело — за дорогой следить, чтобы мы в канаву не сковырнулись!
Митька глянул остро и обиженно, но Лера и сама смотрела на него зверем. Он первым отвел глаза, как когда-то отчим в пьяном угаре, трезвевший от ее ледяного взгляда.
— Времени много прошло, — сказала она Василию и даже погладила его по плечу, — когда, говоришь, Лом груз-то прятал?
— Прошлым летом, зимой тут вообще не проедешь, — его плечо под рукой было каменным, — тогда, он сказывал, здесь вообще глухие места были, он рысь встретил.
— Фу ты! — присвистнул Митька. — Еще рыси нам не хватало!
А Лера подумала, что уж лучше рысь, чем двуногие хищники. Очень ей не понравился взгляд того мужика с хутора и его поспешный уход. Вроде бы ничего такого, но изнутри кто-то шептал ей прямо в мозг «Опасность, опасность…»
Митька, чертыхаясь, лавировал между пеньков, приминая вереск и белый мох. Озеро открылось, когда они уже перестали его искать, темно-синяя гладь блестела, словно зеркало, отражая слабые лучи солнца. Лес подходил прямо к берегу, вода от осенних дождей прибыла и заливала прибрежные кусты и камни.
— Вдоль берега надо ехать — туда, направо! — Василий махнул рукой не взглянув на карту, видно, выучил ее уже наизусть.
— Все! — решительно сказал Митька через пять минут. — Дальше — никак!
Они и сами видели, что никак. Узенькая полузаросшая тропинка шла по самому берегу озера и неуклонно забирала вверх. Василий молча вытащил из-под сиденья костыли. Митька хмыкнул, но ничего не сказал под строгим взглядом Леры. Он помог Василию выбраться. Тот сжал зубы и медленно двинулся вперед, переваливаясь на костылях и подтягивая безвольные ноги. Митька достал из багажника небольшой ломик. Пистолет у него был в кармане, Лера знала. Пока они закрывали машину, Василий ушел вперед.
— Силен мужик! — сказал Митька, то ли с уважением, то ли с опаской. — Ты с ним поосторожнее, Норка.
— Сама знаю! — отрезала она и побежала в горку.
Василий остановился. Над невысоким обрывом нависал большой валун, из-под него пыталась пробиться сосна. Камень прижимал ее к земле много лет, из-за чего выросла она кривая
«На севере диком растет одиноко на горном утесе сосна…» — неожиданно для себя вспомнила Лера строчки из школьного учебника по литературе. В воздухе разлилась свежесть, пахло грибами и соснами. А как было бы хорошо сейчас углубиться в самую чащу леса, побродить по глухим тропинкам, вдыхать ни с чем не сравнимые запахи осени и смотреть, как природа во всем своем великолепии готовится к последней агонии перед зимой…
— Все, — Василий тяжело дышал, — моя карта кончилась, теперь твоя очередь, девка.
Лера развернула свою половину карты.
— Отсюда прямо в лес, — она пошарила взглядом, — вот туда.
Митька не спорил, он с детства помнил, что Лера в лесу, как у себя дома, всегда найдет верное направление. Не было никакой тропинки, скорее всего, здесь проходил какой-нибудь зверь. Лере было этого достаточно.
Василий выругался, увязнув костылем во мху.
— Вот что, дядя, давай-ка вот так, — сказал Митька, подставляя ему плечо.
Шлыков скрипнул зубами, но не отказался. Лера шла, настороженно глядя по сторонам. Вот впереди глубокий овраг — все правильно, соответствует карте. Не переходя его, следует свернуть вправо, пройти вдоль до трех кружочков… Ага, вот они — три камня рядышком. Здесь вообще много камней, но эти большие, круглой формы. Молодец Лом покойный, отлично нарисовал карту, хоть и по памяти! Дальше пунктир строго на север и цифра наверху 25. Где тут север-то? Ага, там где мох на стволах растет, это уж точно, не ошибешься. Интересно, двадцать пять — это чего? Метров или шагов? Скорее шагов, не было у Лома рулетки под рукой.
Она отсчитала строго на север двадцать пять широких мужских шагов. Ничего. Хотя постой-ка… В стороне за стволами деревьев темнело что-то большое и угрожающее.
— Это ДОТ, — сказал Шлыков, когда Митька доволок его до того места, где стояла Лера, — долговременная огневая точка. Финны их понастроили в свое время полно. Линия Маннергейма тут проходила.
— Ни фига себе! — восхитился Митька. — Да это же целая крепость! А там наверху — пулемет стоял?
— Миномет, — авторитетно ответил Шлыков, — либо орудие противотанковое.
Митька смотрел восхищенно, как ребенок, которому подарили новую порцию игрушечных солдатиков.
— Ладно вам! Это же когда было-то? Остались одни развалины! — рассердилась Лера.
— Ну не скажи, — возразил Василий, — финны строить умели, это все признают. Тут, может, и до сегодняшнего дня все работает. Опять же оружие до сих пор мальчишки находят…
Митька уже спустился к ДОТу, обошел его и пытался открыть тяжелую проржавевшую дверь. Лера знала, что им туда не надо, что бетонная махина — только ориентир, мимо нее не пройдешь… Не сумев справиться с дверью, Митька залез на крышу, заросшую кустарником. Она последовала за ним.