Снежная Королева
Шрифт:
— Уже едешь! Кончай истерить! — прорычал он, отпуская меня и вцепляясь в руль. Бросил взгляд в боковое зеркало, замечая погоню за нами. — Сядь! Если они начнут стрелять…
— Влад, пожалуйста, отпусти меня, — взмолилась я, перебираясь на переднее сидение, но и тут дверь оказалась блокированной, — Влад, ему еще можно помочь! Отпусти, я хочу быть с ним! Влад!
— Да заткнись ты уже! — он зло посмотрел на меня, и притопил педаль газа. Машина взревела, проносясь на огромной скорости по грунтовой дороге, оставляя лишь пыльный след. — Те люди… она не оставляют никого живыми, Даша. Поняла?! Чем быстрее мы уедем, тем… Если Егор и его люди
Я сжалась на сидении, молча слушая его, а по моим щекам катились слезы, которые я уже не пыталась остановить. Я даже боялась всхлипнуть, чтобы еще сильнее не разозлить Влада.
— Ну почему? Почему он, Даша?! — Влад снова схватил меня за руку, но я быстро вырвала ее. — Я же все только ради тебя…. Я же люблю тебя, Даша. Ради тебя я согласился работать на Темникова, хотя и понимал, что он за мразь. Я хотел увезти тебя в Москву, поэтому согласился на ту практику, но поставил условие отцу, что ты едешь со мной. А ты? Ты прыгнула в постель к этому… пижону столичному! Да он поиграл бы с тобой и выбросил. У него никогда девушки не задерживались в постели дольше одной ночи. Если бы не требование отца, он никогда бы не предложил тебе брак, Даша. А я и сейчас готов ради тебя перевернуть Землю, чтобы ты была счастлива.
— Счастлива? — эхом проговорила я, а потом зло усмехнулась. — А знаешь, Влад, катись ты со своим «ради тебя», — передразнила я его. — Что? Ну что ты сделал для меня? Только и подкидывал своими «хотелками» мне неприятности. Ты даже не знаешь, что это вовсе не твой отец устроил мою травлю в университете, а твой друг — Егор. Он сам мне сказал об этом. Хотел тебя щелкнуть по носу. Еще и ставки со своими дружками делал на то, сможешь ли ты затащить меня в постель, или кто из них успеет. Про девственность это же вам Арина рассказала, да? А Глеб, — я горько улыбнулась, — пусть и играл, по твоим словам, но один он смог заткнуть языки в моей деревне. Пусть и обманом с фиктивной помолвкой, но смог. А вот ты? Где был ты? Катался по деревне на крутой тачке, пуская пыль в глаза? Или создавал свой «вирус», чтобы ограбить очередной банк? И не говори больше, что «ради меня». Все это ты делал, только ради себя, ради того, чтобы тебя, наконец, признали гением в компьютерных программах, — я издевательски похлопала в ладоши, — а ты… ты ничем не отличаешься от тех, кто все эти годы унижал меня.
— Неправда! Даша, я…
— Правда, Влад, — оборвала я его, — ты такой же, как и они. Я ненавижу тебя! И да, люблю Глеба, и мне было с ним хорошо в постели. С его-то опытом! — я закатила глаза, стараясь придать лицу мечтательное выражение, и хорошенько разозлить Влада. — И что бы ты ни говорил, я с тобой никогда не буду!
— Я тебя заставлю! — взъярился Влад, протягивая руку к моему лицу, но я ловко увернулась, и он поймал только воздух пальцами.
— Попробуй! — зло выплюнула я, снова оборачиваясь назад.
Мы неслись по окраине города, ловко уходя от преследовавших нас машин, и пытаясь не угодить в лоб встречному транспорту. На спидометре стрелка застыла за цифрой сто, но два автомобиля, что гнались за нами, не отставали. Влад выжимал педаль до упора, разгоняя автомобиль, но преследователи уже догоняли нас. А в следующий миг один из автомобилей, что практически уже ехал за нами, вдруг резко вильнул в сторону, а потом врезался в столб. Второй немного притормозил,
— Глеб! — выдохнула я, с облегчением откидываясь на сидение, заметив преследующий нас серый Вранглер, но тут же напряглась, заметив его странные маневры. — Что он делает?!
Каким-то образом, он заставлял едущий впереди автомобиль бандитов резко вилять по трассе, уходя каждый раз от столкновения. Я прижимала ладони ко рту, боясь, что мой сорвавшийся крик может навредить Глебу.
Мы ехали по старой объездной дороге, которая, как я поняла по указателям, вела в сторону аэропорта. Похоже, что город, в котором обосновался Темников, был Иркутск. Я смотрела, как джип прижимает серый автомобиль бандитов к обочине, заставляя их свернуть в кювет, но машина упорно не уступала дорогу, а водитель сам пытался спихнуть машину Глеба с трассы. Заметив его маневры в зеркала, Влад снизил скорость, чтобы посмотреть, что произойдет дальше.
— Останови! Влад, останови! — потребовала я, заметив, что джип резко сбавил скорость, и теперь вилял по трассе, пытаясь не скатиться в кювет. — Влад, умоляю! Останови, там Глеб! Ему нужна помощь, прошу…
— Даша!
— Влад, прости, но я не могу… — я отвернулась, чтобы скрыть текущие слезы, и посмотрела, как джип остановился на дороге, а из него вывалился Глеб, прижимая руку к груди, а второй сжимая пистолет.
Машина все дальше увозила меня от любимого, а я плакала и шептала «прости»….
Глеб.
Я смотрел в родные синие глаза и видел, как гаснет в них свет. Ее губы, еще недавно дарившие мне поцелуи, произносят горькие слова, ранящие до глубины души.
– … так скажи мне то, что должен, Вестник. Скажи, и покончим…
Я знаю, какое слово ты не можешь произнести. И я не смогу никогда. Снежинка моя колючая, разве ты не догадываешься, что сейчас режешь меня без ножа?
Я не мог не догадаться, что однажды ты узнаешь о моей тайне. Рано или поздно, но кто-нибудь обязательно рассказал бы тебе об этом. О том, что я Вестник, и пришел к тебе со своей нелегкой миссией. Только вся шутка Судьбы в том, что я не только Вестник, но и тот, кого ты никогда не сможешь «увидеть». Я тот, кто станет отцом твоей будущей дочери, нашей дочери. Вот такая насмешка. Видящие не могут увидеть смерть свою, своих кровных родственников и отца будущего ребенка.
Я должен был найти тебя, чтобы сказать тебе о смерти, но все с самого начала пошло не так. Не были соблюдены все условия, ты не ждала ребенка, да ты даже оказалась намного моложе меня! Я встретил тебя в том полутемном коридоре и полюбил. Готов отказаться от всего ради тебя одной, чтобы ты была счастлива, моя ледяная огненная девочка. И никто, ни Влад, ни Темников, ни Высшие силы, что свели нас, не заставят меня причинить тебе боль. И это проклятие… всего лишь слова, сказанные в ярости ведьмой.
— Нет, — качаю головой.
– … ты должен, должен… — ее глаза изумленно распахиваются.
Никому я ничего не должен. Только тебе. Обещал ведь беречь, защищать… и не смог. И именно это причиняет мне дикую боль. Твое недоверие. А боль физическая… ее можно пережить. Как же мне хочется прижать тебя сейчас, счастье мое снежное. Холодное, колючее, но такое любимое. Я жизнь отдам за тебя, ты только живи!
— А я не стану, — улыбаюсь ей в ответ, — ты для меня значишь больше, чем кто-либо. Чем те, кто…