Снежная Королева

Соланж Тиана

— Пап, но ты же принимал его помощь, — напомнила я, глядя, как папа снова морщится от моих слов. — Почему?

— Идиотом был, — огрызнулся отец, — он мне сначала говорил, что делает все ради дочери, а она, такая-сякая — противится. А еще я хотел, чтобы отец и дочь помирились, надеялся, что мне удастся сделать то, что… — отец умолк. — Он всегда сводил все отношения к материальным вещам, а Эйрене хотела другого.

— Может, он просто не мог иначе выразить свои чувства? — предположила я, вспоминая, что в моих снах мама часто ссорилась со своим отцом. — Она тоже… с характером у нас…

Папа ничего не ответил, только сильнее прижал меня к себе и поцеловал в лоб. Совсем, как раньше, когда я только осваивала свой «дар»

и мне становилось страшно после моих «видений». Оставался самый болезненный, на мой взгляд, разговор, но именно от него будет зависеть все мое будущее. И я не могла не спросить об этом.

— Пап, расскажи, что случилось после того, как Влад увез меня из дома Темникова? — нужно узнать все до конца, чтобы навсегда перевернуть страницу этой темной истории. Мотивов Темникова мне не узнать никогда, как и понять их. Может, и к лучшему. Пусть его тайны останутся на его совести. Чем бы ни пытался он оправдать свои действия, это не сделает его в моих глазах лучше.

Папа, Влад, генерал Реин и… Глеб — они никогда не расскажут мне всего, что произошло на самом деле, да я и не хотела знать. Как и не расскажет мне папа, что с ним случилось, почему он сказал, что Темников будет наказан, но не его рукой.

— Камышев, начальник твоего Глеба, впал в настоящее бешенство, когда узнал, что тот не только нарушил его приказ о невмешательстве в операцию, но и уехал туда один. Он мог все испортить, поэтому было решено начать все раньше, чем планировалось, не дожидаясь, когда тебя увезут. Было решено брать всех, кто будет в данный момент в доме. Надеялись, что Темников не успеет уйти, но… — папа развел руками. А потом продолжил, — пока «вязали» всех, кто попадался по пути, пришло сообщение, что в северной части перестрелка. Я и еще несколько ребят рванули туда…

— Подожди, а ты-то как оказался замешан в этом? — удивилась я, когда меня озарила эта мысль.

— Снежок, ну… какая разница? — нахмурился папа, явно не желая раскрывать мне все свои «секреты». Да и ладно, мне бы со своими теперь разобраться. — Нам направление указал один из охранников, он, как оказалось, работал там… его твой Глеб «внедрил».

— Виктор, да? — с надеждой спросила я, а папа кивнул. Я с облегчением выдохнула. Я была рада, что я не ошиблась в нем, а еще он жив.

— Он нам рассказал, что по просьбе Глеба отдал ключи Владу, а машина должна была ждать вас в пролеске, за северной частью дома. Влад должен был увезти тебя в аэропорт, где вас ждал частный самолет. Дорогу, старую объездную, перекрыли, чтобы вы быстрее добрались туда. Если бы не поспешное решение Глеба, то…

— Если бы не его решение, папа, боюсь, Темников выполнил свою угрозу, — покачала я головой, перебив папу. — Ему нужна была «ручная» Видящая, раз с мамой не вышло. Его бы точно ничего не остановило в этот раз, — даже то, что я уже ждала на тот момент ребенка, — подумала про себя, не желая пока говорить папе о нем. Меж тем, мне кое-что вспомнилось. — Да, я сейчас припоминаю, что там велись какие-то дорожные работы. Техника стояла и…

— Возможно, — кивнул в ответ папа. — В общем, пока мы добежали, от вас только пыль столбом стояла, да корчились несколько полутрупов на земле. А потом… приказ пришел, чтобы… в общем, прости, малышка, но я не смог поехать за тобой, — папа скривился, как от зубной боли, — знаю, что тебе пришлось пережить за эти часы, но…

— Пап, не вини себя, — проговорила я, погладив его по руке, — это был только мой выбор. И никто, даже ты, не смог бы остановить меня.

— Так любишь его? — спросил отец после недолгой паузы, повисшей между нами. Я не ответила. Да и к чему слова, когда все и так понятно. Папа понял меня без лишних слов. — А потом… мы вошли в дом, — папа сделал паузу, а я застыла, понимая, что не услышу сейчас ничего хорошего. — Знаешь, дочь, такой бойни я даже на войне не видел. Столько крови… — мне показалось, что папа даже

побледнел. — Этот… он по приказу Темникова зачищал все следы, но, узнав, что ты и Влад сбежали, как с ума сошел. Мы потом записи смотрели, и у всех кровь в жилах застыла от его хладнокровия. Это ведь он отправил все записи в полицию… там четырнадцать трупов было, включая Наталью и ту… девушку, которая… — папа запнулся, а мне и не надо было слов. Я только на секунду прикрыла глаза, а по щеке медленно скатилась слезинка.

Арина… было ли мне ее жаль? Конечно. Я могла бы долго мучиться от угрызений совести, что не сказала ей тогда о смерти, но… мне кажется, это ничего бы не изменило. Это Лена Зуева решилась изменить свою жизнь, круто повернув ее, а Арина… она всегда шла по пути наименьшего сопротивления.

— Даш, ты не хочешь мне ничего рассказать? — осторожно спросил папа.

Ну, что ж, я знала, что этого не избежать, пришлось признаваться.

— Я… видела их смерти. Всех, — старалась говорить равнодушно, но все равно прорывалась боль. Я знала, видела, что они умрут от руки Егора. Видела и его смерть, но не такую, другую, при других обстоятельствах. — Кажется, я стала понимать, почему Видящим было разрешено называть только место и время смерти, — папа удивленно посмотрел на меня, а я только скупо улыбнулась. — Сама узнала недавно…

Я немного помолчала, собираясь с мыслями, чтобы не упустить ничего из того, что хотела поведать папе.

— Понимаешь, мы можем видеть смерть любого человека, кроме тех, кто связан с нами кровью, иными словами — родственники, свою и мужчины… ну, который станет отцом новой Видящей, — я покраснела под пристальным взглядом отца и опустила глаза. — Странно, что мама не знала этого, хотя, наверное, догадывалась, — тихо произнесла я, вспомнив один такой «сон» с их участием. — Темников, кстати, знал об этом. Я и тебя не «видела», лишь серый экран, как в случае с Игорьком. Надо бы узнать, кем он мне приходится или это просто случайность?

— Думаешь, мальчик как-то связан с… нами? — недоверчиво переспросил отец, над чем-то явно задумавшись.

Я пожала плечами.

— Кто его знает, пап? Этот монстр опутал город такими «сетями», что я бы не удивилась, что у него может быть ребенок на стороне, — предположила я. — Если бы я раньше знала об этом, то давно поняла, что ты и есть мой настоящий папа, — с сожалением закончила я.

Папа ничего не сказал, но я была уверена, что он все равно считает, что поступал правильно, скрывая от меня правду. Я вздохнула.

— Малыш, так что там с… — папа запнулся, не зная, как правильно спросить меня о моем даре.

— А, да, прости, отвлеклась, — я ухватилась за мысль, которую собиралась озвучить, — Видящие никаким образом не должны были вмешиваться в Судьбы других людей. Называть место и время, но не пытаться изменить. А я… вмешалась. В первый раз, когда помогла Лене Зуевой. Помнишь такую? — папа согласно кивнул. — Из-за того, что я сказала ей много лет назад, меня ненавидели и презирали в деревне, считая ведьмой и той, кто разрушила ей жизнь, — папа нахмурился, а я меж тем продолжила. — Мы… я встретила ее случайно, она выглядела неважно, потому что… в общем, Глеб помог ей устроиться в клинику, где проходят реабилитацию наркоманы. Она не была «конченой», пап, не такой, как я увидела ее тогда. И она согласилась начать свою жизнь заново. И, когда она снова прикоснулась ко мне… я увидела не ее смерть. У нее было будущее. Следующий был Влад, — я глубоко вздохнула, понимая, что до этого практически выпалила все на одном дыхании. — Он должен был остаться на той дороге и погибнуть от руки Егора. Я должна была уехать вместе с раненым Глебом, а он… остаться там навсегда. Я не могла, не хотела, чтобы это случилось! И я снова изменила судьбу. Потому что увидела его будущее совершенно иным. И мне пришлось… Егор погиб под колесами автомобиля, а не повесился в камере, как было предначертано.