Снежная королева
Шрифт:
— Сивилла, ма! — Полудетская фигурка приплясывала возле нее от нетерпения. — Мы не можем убить ее.
— Я не боюсь крови сивиллы! — Мун узнала старческий голос. Отвратительная карга пнула ее в грудь. — Я сама святая. Во всяком случае, я намерена жить вечно.
— Ой, как бы не так! — Парнишка вдруг превратился в девочку, которая наклонилась и стала внимательно рассматривать рану Мун. Потом она захихикала с облегчением:
— Говорить-то можешь?
— Да. — Мун села, коснулась рукой горла, потом — распухшего лица, с трудом сдерживая желание сглотнуть. Она посмотрела на распростертое тело Силки и увидела чуть подальше людей в белом с охотничьими ножами: они разделывали тела мертвых меров…
— Тогда я тебя заберу к себе. — Девочка обернулась к старухе. — Она мне нужна для зоопарка. Она может на любой вопрос ответить!
— Нет! — рявкнула старуха и покачала головой. — Сивиллы, они заразные. Инопланетяне говорят, что они бешенством заразить могут. К тому же они насквозь лживые. Хватит собирать всяких тварей, Бладуэд! Ими и так уже все провоняло. От этих, во всяком случае, я намерена избавиться…
— Вот только попробуй! — Бладуэд зло пнула ее. Старуха взвыла от боли и отшатнулась. — Только попробуй! Хочешь жить вечно, старая дура, тогда лучше оставь моих питомцев в покое!
— Хорошо, хорошо… — заныла карга. — Не смей так разговаривать с матерью, неблагодарная девчонка! Разве ж я тебе когда что запрещала?
— Вот так-то оно лучше. — Бладуэд — руки в боки — победоносно смотрела на впавшую было в тоску Мун и улыбалась. — Я думаю, ты мне очень даже кстати будешь.
* * *
— Боги! О, мои боги! — Это звучало скорее как проклятие, чем как мольба.
Джеруша молча стояла рядом с Миро на безжизненном берегу, слушая пронзительные вопли распуганных стервятников. Глаза ее беспокойно блуждали по залитым смертной кровью камням, не в силах остановиться ни на чем, запомнить какую-либо деталь и не в состоянии снова посмотреть на Миро, с пепельным лицом стоявшего с нею рядом — Она не в силах была произнести ни слова, даже просто дотронуться до него, стыдясь вторгаться в мир его безграничного горя. Да, то была Королевская Охота — здесь, на пахнущем смертью берегу, приносили в жертву меров. Джеруша всегда ненавидела Королевскую Охоту, хотя ни разу не видела ее. А Нгенет и видел, и прекрасно понимал ее сущность, и от этого ненавидел Охоту еще сильнее.
Миро прошел чуть дальше по тропе, проложенной среди обезображенных трупов, обследуя каждое, уже покрытое пеной прилива окровавленное тело с какой-то мазохистской тщательностью. Джеруша следовала за ним, держась на расстоянии; она чувствовала, как стиснуты ее челюсти, и не была уверена, что сможет когда-нибудь снова открыть рот. Потом она увидела, что Миро остановился и опустился возле одного из тел на колени. Подойдя поближе, она увидела, что это не мер. И не человек. Диллип.
— Это… Гончая?
— Это мой друг. — Нгенет поднял безжизненное тело и прижал к груди, словно уснувшего ребенка; она заметила темное пятно, оставшееся на камнях. Ничего не понимая, она смотрела, как Нгенет понес диллипа к морю, без малейшего колебания вошел в воду и заходил все дальше и дальше, пока ледяные волны не коснулись его груди. Только тогда он бережно вернул невинного изгнанника в его родную стихию.
Когда он вышел из воды, Джеруша сняла свой плащ и набросила ему на плечи. Он рассеянно кивнул в знак благодарности; ей показалось, что холода он и не почувствовал. Она вдруг вспомнила, что в компании тех контрабандистов — пять лет назад — был такой же диллип.
— Она, должно быть, тоже мертва. — Голос Нгенета был твердым и холодным как сталь. Джеруша вдруг поняла, что они так и не обнаружили никаких следов Мун, Покорительницы Зари. — Это работа Звездного Быка и
— Так приказала Ариенрод. — Простая уверенность в этом пронизала Джерушу словно лучом света, едва до нее дошла истинная причина того, зачем Ариенрод понадобилось так наказать совершенно незнакомого ей человека и к тому же инопланетянина. Неужели это из-за меня? Нет, нет… только не это!
Миро отвернулся, точно она действительно была виновата в случившемся.
— Это преступление, направленное против гражданина Гегемонии и совершенное на его законной территории! — Уже сам тон его обвинял, так что слова были практически не нужны. — Вы видели все собственными глазами и располагаете законными основаниями для обвинения Звездного Быка в убийстве. Вы можете это сделать, комиссар?
Она застыла.
— Не знаю. Я больше ничего не знаю, Миро… — Она потрогала знаки различия у себя на воротнике. Потом глубоко вздохнула… — Но клянусь вам, и боги мне свидетели, я сделаю все, что в моей власти, в моих силах, чтобы обвинение это было предъявлено! — Она смотрела на истерзанные тела. — Снежная королева разрушает все, к чему ни прикоснется!.. И жизнь БиЗеда из-за нее сгорела в одной-единственной вспышке пламени. Я заставлю ее заплатить, даже если мне придется ради этого пожертвовать собственной жизнью! Так просто это ей с рук не сойдет… Уничтожен ЛиуСкед… Она думает, что недосягаема, думает, что будет королевой вечно, но я этого не допущу… — И ее, Джеруши, жизнь тоже пошла прахом. — …Даже если мне придется утопить ее собственными руками!
— Я верю вам, Джеруша, — сказал Миро без улыбки; в его голосе больше не звучало то холодное обвинение, которое так потрясло ее. — Но времени осталось мало.
— Я знаю. — Она отвернулась, сознательно прокручивая перед своим внутренним взором страшную гибель существ, чьей единственной виной была их собственная жизнь. — Я никогда раньше не видела меров так… близко… — Она вдруг умолкла.
— Здесь вы их тоже не увидели. — Голос у него дрожал. — Эти груды мертвой плоти не имеют с ними ничего общего. Считайте, что так и не видели меров — пока не увидите, как они танцуют на поверхности моря, или не услышите их пения… Вы не сумеете понять подлинную глубину совершенного преступления, пока не узнаете правду о том, кто они такие. Они ведь не просто животные, Джеруша.
— Что? — Она обернулась. — Что вы такое говорите? — Нет, не говорите мне этого; я не хочу этого знать!
— Они разумные существа. На этом берегу сегодня было совершено не два убийства, а по крайней мере полсотни. А за последнее тысячелетие…
Она покачнулась под порывом ветра.
— Нет… Миро, они не… Они не могут быть разумными!
— Они были синтезированы генетически, но это безусловно разновидность мыслящих существ; Старая Империя подарила им разум вместе с бессмертием. Мун рассказала мне о них всю правду.
— Но почему? Зачем им быть разумными? И как могло случиться, что Межгалактический Кордон ничего не знает об этом?.. — Голос ее звучал еле слышно.
— Я не знаю, зачем им дан разум, но уверен, что Гегемонии уже, по крайней мере тысячу лет, известна правда. Я тогда сказал Мун, что не знаю, смеяться мне или плакать… — На щеках Миро заходили желваки. — Теперь знаю. — И он повернулся к Джеруше спиной.
Она молчала, ожидая, что хрупкая чаша небес разломится и рухнет на этот несправедливый, неправедный мир, сокрушит его лживые покровы, раздавит его — и ее с ним вместе… Но ничего не менялось ни в море, ни в небесах, неизменными были очертания утесов и удушающая реальность смерти, утраты, тоски…