Снежная крепость
Шрифт:
Увидев входившего в кафе Паоло, Филиппе Сальвати кивнул на стул напротив себя.
– Будете что-нибудь заказывать? Это кафе славится замечательными карпаччо. Их тут делают из белых грибов, скампий, лосося и еще из дюжины ингредиентов, но лично я предпочитаю карпаччо из морского черта и морских гребешков.
– Прекрасная идея, – улыбнулся Паоло.
Филиппе подозвал официанта.
– Два карпаччо из морского черта и морских гребешков. – Он повернулся к Паоло. – К карпаччо мы можем заказать салат из лесных лисичек с козьим сыром, авокадо и рукколой. Пикантный вкус и при этом
– Я согласен, – кивнул Паоло.
Через несколько минут им принесли заказанные блюда.
– Поскольку я за рулем, то придется ограничиться минеральной водой, – пробормотал Филиппе.
– Я тоже, – отозвался Паоло.
Филиппе взял в руки вилку и посмотрел на него в упор.
– Итак, что у вас за проблемы с личной жизнью, которые я мог бы помочь разрешить?
Сердце Паоло неожиданно укатилось куда-то вниз. Вот он, решающий момент.
– Видите ли, несколько месяцев назад я познакомился в горах с девушкой. Но так и не успел спросить ее номера телефона. Я знаю только одно имя – Рафаэлла. И то, что она живет в Милане. Вы не могли бы помочь мне ее найти? – Он торопливо добавил: – Я понимаю, что, может, все это звучит глупо, но, клянусь святым Амвросием, покровителем нашего города, я честно перепробовал все способы отыскать ее, прежде чем обратиться к вам. Но безуспешно. – Его голос дрогнул.
– В принципе это называется «искать иголку в стоге сена», – кивнул Филиппе. Вид у него был хмурый. – У вас хоть фотография ее сохранилась?
– Нет.
– Плохо. – Филиппе активно орудовал вилкой и ножом. – Дело в том, что у нас в редакции имеется очень приличный электронный банк изображений людей. Собирался в течение десятилетий. Что касается Милана, то там есть фотография практически каждого второго или третьего жителя. Когда нам нужно чье-то изображение, мы обычно лезем туда. Соответственно, можно определить и имя, если имеется фото. Но в вашем случае…
– Я мог бы описать ее. В деталях.
– Вы хотя бы имеете какое-то представление, где она живет? В каком районе?
Паоло отрицательно покачал головой.
– А где работает? Или учится?
– Ни малейшего.
– Плохо дело, – скрипнул зубами репортер. – Ну хоть что-нибудь еще вы о ней знаете?
– Она очень красивая. – Паоло на мгновение зажмурился. – Безумно!
– Все понятно, – пробормотал Филиппе, – вы влюблены. Так, так…
– Она увлекается горными лыжами. И очень лихо водит машину.
– В аварии она из-за этого попадала? – стремительно нагнулся к нему Филиппе.
– Почему вы спрашиваете?
– Потому что все данные об автомобильных авариях копятся в архивах полиции! И если иметь имя девушки, то достаточно набраться терпения и, перелистав все архивы, обнаружить там ее фамилию и все данные.
Паоло потер рукой лицо. Говорить или нет ему, что Рафаэлла совсем недавно побывала в аварии? Про которую он очень хорошо знал? Но тогда ему придется рассказать и про полицейских, которые немедленно прибыли на место происшествия и арестовали его, и про свою беседу с комиссаром, а этого Паоло делать совсем не хотел – он прекрасно понимал: стоит только журналисту узнать, что Рафаэлла дочь убитого террористами министра и находится под опекой и надзором полиции, как
– Я не знаю, – промямлил он. – Может быть.
– Ладно, я все понял. Судя по безнадежно влюбленному выражению ваших глаз, вы грезите об этой девушке постоянно. И мне придется вам как-то помочь. Давайте условимся так, – Филиппе пытливо посмотрел на Паоло, – если я найду ее, то за счет вашей фирмы мне в течение трех лет делается бесплатный сервис любой модели «альфа-ромео».
– Идет, – легко согласился Паоло. Ради того чтобы отыскать Рафаэллу, он был готов делать бесплатный сервис хоть десять лет!
– Хорошо. Тогда я немедленно приступлю к поискам. – Филиппе показал глазами на тарелку. – Как только доем карпаччо!
Телефон на столе Паоло резко зазвонил, но когда он взял трубку, то услышал только тяжелое дыхание. Странно… это было очень похоже на сопение какого-то разъяренного зверя.
– Это Паоло Кальвино? – спросил наконец мужской голос.
– Да, а что, собственно…
– Да то, что вы подонок и мерзавец, синьор Кальвино! – заорал голос в трубке, и Паоло, к своему ужасу, узнал Филиппе Сальвати. – Чем я вам насолил, что вы решили меня так подставить?!
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – помертвев, пролепетал Паоло.
– Сегодня меня два часа допрашивал комиссар Франко Мадзини. Вам что-нибудь говорит это имя?
Кальвино машинально скосил глаза на визитку, лежавшую под стеклом у него на столе.
– Я… не помню, – выдавил он, отводя глаза от картонного прямоугольника.
– Только не надо лгать мне!
– Догадываюсь, что не надо, – с трудом произнес Паоло.
– Тогда какого дьявола вы заставили меня гнаться по следу дочери Джузеппе Мальдини? – Журналист грубо выругался. – Проклятье! Когда его убили, я как раз освещал это событие и знаю, какой страшный шум был поднят тогда. И сейчас, когда я по вашей милости оказался втянутым в это, мне показалось, что те времена вернулись. Только теперь ко мне относились, как к одному из террористов. Кальвино, за что вы меня так лихо подставили?!
– Я не хотел, – деревянными губами произнес Паоло. – Я просто…
– Порядочные люди так себя не ведут! – рявкнул журналист. – Лично я считать вас порядочным больше не буду! Все, конец связи!
Паоло только тяжело вздохнул. Вот и еще один знакомый потерян. А к Рафаэлле он так и не приблизился.
– Да, друг мой, не знаю, что о вас и думать. – Комиссар Франко Мадзини, наклонив голову, несколько секунд пристально смотрел на Паоло. – Сначала я считал, что вы никак не можете быть связаны с террористическим подпольем. Но сейчас… – Он скривил рот. – Какого черта вы преследуете Рафаэллу? Что вам от нее нужно?!
Паоло опустил глаза. Тысячи мыслей теснились у него в голове. Но времени на то, чтобы сосредоточиться, обдумать ситуацию, найти пути выхода из нее, уже не было – комиссар Мадзини пристально глядел на него и ждал ответа.
– Я люблю ее, вот и все, – выдохнул Паоло.
– Люблю, – повторил противным голосом комиссар и откинулся на спинку стула. Стул скрипнул под его массивной тяжестью. – Люблю! – Теперь в его голосе слышался неприкрытый сарказм. – Вы хотите сказать, что протаранили ее машину из-за любви?