Снежный плен 2

Iwilia London

Сердце билось мерно. А тело почему-то совсем перестало откликаться на мои импульсы. Я хотел бы встать, но и повернуться не мог. Я хотел бы что-то сказать, но язык мертвой плотью лежал, не двинувшись. Мне было необходимо почувствовать, родной запах, но тут не пахло ничем, кроме гари.

Я видел, как дом, окутанный огнем, начинает рушиться. А голос Георга уже давно стих. Но мне казалось, что не прошло и минуты... Я не замечал, как быстро идет время.

Меня снова отпустили на снег. А когда ненавистная

мне фигура отошла в сторону, то я смог увидеть светлеющее небо. Я видел. Глаза уже привыкли к влаге, которая стояла в них. Я понимал, что это конец, и наверно пора обратиться к богу. Я не планировал умирать и не знал, как это будет.

Он стоял надо мной. Смотрел.

– Билли, ты прости, что я не нашел другого выхода. Но одна молния не бьет два раза в одно и то же место. И в этот раз вы с Трюмпером не выберетесь из снежного плена.

А я молчал. Я смотрел, как из-за горизонта появляется красный диск.

Я не знаю, что такое смерть и не планировал ее. Я не знаю, что такое смерть и не планировал ее. Я не хочу умирать вот так. Мне нужен Том. Мне нужна его поддержка.

Том, родной, я так много хотел сказать...

Где-то рядом раздается волчий вой. И не один. Рычание.

– Прощай, Билли... – человек исчезает. А я так и остаюсь лежать на снегу, под небом.

Так вот, Том... Времени мало, но знаешь, ты все равно не услышишь этих слов. Наверно ты будешь думать, что я разлюбил тебя, что ты сделал мне слишком больно. И да, даже сейчас мне не так больно, как тогда... Как все это время без тебя. Но я не разлюбил. Не разлюбил.

Клацанье зубов. И мне не страшно.

Небо. Рассвет. Начало чего-то нового, Том. Мы обязательно начнем сначала. Но я не готов умирать вот так...

Avt ©

Солнце полностью поднялось над горизонтом, освещая уже остывшее пепелище и тело, что так и осталось лежать в луже собственной крови. Белоснежные покровы земли уже давно покрылись темными разводами, каплями, что когда-то мчались в его теле. Солнечные лучи скользили по порванной одежде, по разодранной в клочья коже. Согревали, пытаясь вернуть былое тепло.

Недалеко от кровавого побоища лежало пепелище. Поваленная крыша, угли, остатки бревен, которые были когда-то частью сооружения. Пепел лежал вокруг, придавая снегу серость и некоторую мрачность...

Том смотрел на это место и понимал, что это еще ничего не значит. Что Билл и Георг выбрались, а труп на снегу – Кляйн. Так ему и надо. Трюмпер смотрел. Не мог пошевелиться. И почему-то по впалым щекам бежали слезы. Он знал, что это не конец. Но почему-то в груди вдруг стало очень тихо, он не понимал, дышит ли он или уже забыл, как это...

Рядом стояли другие мужчины, что помогали в поиске Трюмперу старшему. И сам Алекс.

Никто не двигался. Все молчали. Том ведь, когда пришел в себя, то отказался ехать в больницу, указывая путь к домику, которую Алекс итак прекрасно знал. Помнил.

А теперь, проделав такой путь, находясь на грани нового обморока, Том предпочел бы не видеть этого. Ему казалось, что когда хоть один человек испытывает сильнейшую боль, то в мире происходит какое-то природное явление, вроде сильного дождя, затопления, урагана. Он ее чувствовал. Но вокруг по-прежнему светило солнце, все так же тихо падал снег. Где-то недалеко отсюда выли волки.

Том сделал шаг. Остановился. В нос только сейчас ударил запах дыма, сырой шерсти и чужой крови. Еще шаг. А горячие слезы, которых он не замечал, все так же глядя вперед, обжигали. Хотелось вздохнуть полной грудью, хотелось кричать...

И он закричал. Громко. Протяжно. Срывая с себя куртку и в голос проклиная всех. Абсолютно.

А люди вокруг него стояли неподвижно. Молчали. Никто не смел подойти, попытаться успокоить.

Не боится опоздать лишь тот, кто уже опоздал.

Белые хлопья падали на окровавленную кожу, на лицо, что так и замерло, искажаясь ужасом. Том несколько раз глубоко вздохнул и сделал несколько больших шагов, падая у тела.

Секунда. Две. Три.

– Том... – Алекс боялся, что сам сойдет с ума.

Но сын его и не слушал. Он начал колотить кулаками мертвое тело, пачкаясь кровью и громко хохоча. Стало понятно, что он сейчас не совсем в себе...

– Том... – Алекс подбежал к сыну и, наконец-то, с облегчением выдохнул – не Билл.

– Ненавижу, скотина, слышишь?! – Том вновь ударил кулаками по бездыханному телу бывшего одноклассника. – Ненавижу, ублюдок!

– Том, не стоит так... – попытался оттащить его от тела.

– Не смей меня трогать! – орет, - Ты не знаешь, что он сделал! Ты не знаешь, что мы с Биллом пережили! А он! Он... – встает на ноги и тыкает пальцем в тело Кляйна. – Я ненавижу его!

И тут Алекс понимает, что облегчение, что пришло, когда он не опознал в лице трупа ни одного из друзей сына, вновь сменилось болью.

– Август, – Алекс окликнул рослого мужчину, – по следам посмотришь? – друг кивнул. Не так давно Август ушел в отставку, распрощавшись со службой в одной из воинских частей. Теперь он занимался охотой. Но на просьбу Алекса о помощи в поисках сына, откликнулся сразу.

Том подошел к пепелищу, чувствуя, как внутри что-то неприятно сжалось. Он не верил и не поверит, что его друзья погибли там. И пусть случится чудо. Пусть случится все, что угодно...

Еще двое мужчин в белых костюмах подошли к сгоревшему дому и начали разгребать завалы.