Снисхождение

Васильев Андрей Алексеевич

– Это объективная критика – Шелестова подбоченилась – Наша задача не только хвалить «Файролл» как игру, но и указывать на его недостатки.

– Согласен – хлопнул я себя по ляжкам – На все сто согласен! Более того – если бы ты на этом остановилась, то была бы молодцом, и у меня не возникло желание отрихтовать тебя. Но скажи мне – зачем после словосочетания «другие игры» ты начала эти самые «другие игры» перечислять? Да еще и в количестве пяти штук? Да еще и с адресами сайтов, где их можно скачать? Это уже не критика, это реклама конкурентов! Больше тебе скажу – любой более-менее грамотный в наших делах человек

скажет, что ты, по сути, написала заказную статью. То есть – тебе проплатили за то, чтобы ты это дело осветила в титульном еженедельнике «Файролла». Я бы сам так подумал, если бы тебя не знал!

– Какие у «Файролла» конкуренты? – подал голос Стройников – Он всех сожрал давным-давно.

– Сожрал – согласился с ним я – И кости обглодал, и в землю закопал. Но это – неважно. В четверг свежий номер будет на столе членов совета директоров, людей очень неглупых и наблюдательных…

– Одна Вежлева чего стоит – Вика стояла в дверях моего кабинета, сложив руки на груди, и с удовольствием созерцала картину препарирования Шелестовой.

– Да – согласился с ней я – Но там и кроме нее народу хватает. И все они точно хотя бы глазом просмотрят материал с названием «Геймплей „Файролла“ – прорыв или топтание на месте?». Просмотрят, какие-то места даже подчеркнут карандашиками, причем начиная с названия, после покажут это…

И я потыкал пальцем в потолок.

– А потом нашего главного редактора туда – Вика повторила мой жест – вызовут и там ему придется объяснять, почему подобный материал появился в подконтрольном «Радеону» издании. Слушай, Шелестова, а может, ты это нарочно? Может, ты – инсайдер? Может, твоя задача Харитону Юрьевичу козью морду состроить?

– Вика, ты уж не перегибай – подал голос Петрович – Что за шпиономания?

– Лен, включай уже мозги – на полтона ниже сказал я Шелестовой – Я понимаю, что ты хотела написать интересный и злободневный материал. Кстати – тебе удалось это сделать, статья сама по себе очень хорошая. Но ты не учла того, что мы не демократическая и независимая пресса, а на самом деле подконтрольное издание. Я бы даже сказал – карманное. Увы, но мы не можем писать все то, что хотелось бы, по крайней мере, до той поры, пока нам своевременно платят. Если совсем честно, я даже удивлен, что мне приходится тебе это объяснять. Ты же вроде девочка умная, уже повидавшая мир прессы.

– Вот – Шелестова покопалась на своем столе и протянула мне листок бумаги.

Я взял его и вслух прочел верхнюю строчку:

– Геймплей Файролла – новое и уникальное слово в индустрии игр.

В кабинете установилась тишина.

Я глубоко вздохнул, поднял глаза на Шелестову, которая накручивала на палец локон.

– Поясни – попросил я ее, тряхнув листком.

– Ну, просто вы такой забавный, когда злитесь – прощебетала Елена – У вас глазки в этот момент так смешно выпучиваются. И еще – давно шума у нас не было, застоялись мы, вот я и решила…

– Во дает! – в один голос сказали Стройников и Самошников.

– Я в домике – сообщил всем Петрович, хорошо знавший меня, а потом накрывший голову пустой «короновской» папкой.

– Уволю! – зарычала Вика.

– Я всегда говорила, что она чокнутая – сообщила Соловьева Таше, которая даже перестала жевать пирожок.

Ксюша – и та что-то пискнула из своего угла.

Я махнул

рукой, призывая всех к тишине.

Мне было, что сказать этой возмутительнице спокойствия.

Например – хорошую фразу из не нового, но отличного сериала, которая звучала приблизительно как: «У тебя демоны в мозгу спариваются».

Или последовать совету Вики.

Или ударить её рублем. Мера для нее совершенно нестрашная, но унизительная.

Или…

Но я не стал делать ничего из этого длинного списка. Даже не потому, что это все было бы впустую.

Просто – глупо наказывать того, кто выкидывает те же номера, которые в свое время выкидывал ты сам. Странно, что я сразу этого не понял. Это же была моя собственная шутка. И это был мой текст. Не статьи, а непосредственно диалога. Семь лет назад, когда мозгов у меня было еще меньше, чем сейчас, я выкинул аналогичную штуку с Мамонтом, на спор. Мы тогда забились с Сашкой Овчинниковым на ящик пива о том, что я доведу нашего главреда до белого каления, но при этом он меня не уволит.

Придумать трюк было несложно, тут главное было то, чтобы никто про это не знал. Ведь стуканули бы – и пиши пропало. Чего-чего, а «барабанов» у нас хватало и тогда, и потом. Вот и знали про мою задумку кроме Сашки только Маринка Свиридова да Олег Ничитайло, фотограф, я его попросил Мамонта сфоткать в момент гнева. Он, когда на меня орал, так забавно всегда ноздри раздувал, как будто вот-вот из них огонь выпустит. Только ради этого стоило затевать этот розыгрыш! Не человек, а Змей Горыныч, честное слово.

Нет, все-таки скотина я был тогда. Не в том дело, что я с Мамонтом нынче местами поменялся, а в том, что нельзя было так. Впрочем, понимание приходит с годами, и стыд за свои поступки тоже. Тогда мне это казалось смешным.

Все получилось, спор я выиграл, а фотка эта до сих пор где-то у меня в столе лежит.

Но откуда она про это знает? Кто ей рассказать мог? Тогда ведь так никто и не понял, что это шутка была, все решили, что я окончательно сбрендил. Маринка на трассе «Дон» погибла, Олег пропал без вести где-то на Черном Континенте, он же через год перевелся в АПН «Новости» штатным фотографом. Сашка? Ну, если только он. Не Мамонт же?

Хотя – может, и совпадение высшего порядка, такое бывает. Впрочем, это несложно проверить.

– В один прекрасный день тебе непременно проломят голову – с непонятным мне самом удовольствием, повторил я слова Мамонта, те самые, которые он мне сказал семь лет назад – Когда этот день наступит, я поверю в высшую справедливость.

– Это вряд ли – Шелестова развела руками – Я же стала журналисткой и даже работаю в вашем еженедельнике, а вы о какой-то высшей справедливости толкуете.

– Всем работать – я скривил рот, скрывая улыбку – Шелестова – ко мне в кабинет.

– Допрыгалась – злорадно прошипела Соловьева.

Остальные тревожно переглянулись.

– Давно пора – Вика, по-моему, была готова просто захлопать в ладоши – Одним днем, да? Чего ей две недели здесь нам глаза мозолить?

– Душа моя, просмотри новости, которые отобрали для нового выпуска – попросил я и закрыл дверь прямо перед ее носом.

– Не поняла – донеслось из-за двери.

Шелестова села в кресло, положила руки на колени и уставилась на меня.

– Овчинников? – утвердительно спросил я.