Сны чужие
Шрифт:
– Что?
– опешил Олег.
– Что ты сказал? Откуда ты знаешь про…
– Знаю. Видел ее той ночью, когда пытался прервать твою Связь с хальгиром… Что, неужели Мар об этом не рассказал? Не иначе, пожалел твои нервы маг, а может просто побоялся слишком откровенничать с тобой.
– А ты, значит, не боишься?
"Холодно. Ой, как холодно в груди… Догадывался ведь, почти не сомневался, знал - надеяться глупо. И все же надеялся. А теперь…"
– Нет, не боюсь, - ответил равнодушно сумрак, - будь ты даже бойцом моего класса, я бы и тогда не боялся.
– У меня тоже есть обязательства. Перед моими… перед теми, кто поверил мне и пошел за мной. Перед друзьями, перед доверившимися мне воинами, перед их командирами, наконец…
– Наконец… Блажишь, парень. Друзья, доверившиеся воины, их командиры… Никак не можешь расстаться с привычными, давно покрывшимися пылью и плесенью идеалами, с несовершенной и неудобоваримой человеческой моралью. Тогда попробуй хотя бы представить: ты рассказываешь своим друзьям правду , честно говоришь им о своих истинных мотивах, признаешься в своей истинной сущности. Полагаешь, они поймут тебя? Полагаешь, они тебя поддержат? Хотя нет, не нужно им даже ничего рассказывать - просто подбери вон тот булыжник, вернись с ним в лагерь и на глазах у всех сожми его покрепче в кулаке. Как думаешь, что после этого ты увидишь у них в глазах? Доверие? Дружеское участие? Преданность? Любовь? Страх - вот что там будет. Ужас. Сомнение…
– Врешь!
– Нет, не вру! Говорю потому, что знаю! Сам видел…
Чувства… Тонкие оттенки эмоций… Кажется, без них невозможно было бы высказать все то, что было высказано. Харт смог. Даже повысил тон в конце последней реплики вроде как по необходимости, намеренно. Не человек, и не фэйюр - повар за повседневной работой: бросил на разделочную доску нарла, аккуратно и быстро полоснул ножом по брюшине, вытряхнул внутренности, точными взмахами тесака расчленил тушку, швырнул слабо кровоточащие куски в кипящий котел, взял следующее тельце…
– Зачем?
– не вопрос, предсмертный стон недобитого зверька под мясницким ножом.
– Зачем?… Честно говоря, спорить сейчас с тобой намного интереснее, нежели убивать тебя. И видеть тебя живого на своей стороне мне было бы приятнее, нежели видеть твой изрубленный труп под стенами Тинтры.
– Как мило. Ты убил моего отца в этом мире, убил меня на Земле, преследовал повсюду вместе с другими палачами Бьер-Рика, а теперь всерьез надеешься, что я стану таким же как ты - наемным убийцей без совести и принципов?
На сей раз Серый молчал долго, прежде чем ответить.
– Ты так и не захотел понять, - произнес он наконец.
– Жаль. Эмоции часто губили куда более зрелых и опытных; если не научишься их сдерживать, недолго протянешь.
– К чему такая трогательная забота обо мне, Харт? Неужели, твоим хозяевам так важно заполучить меня на свою сторону, что они заставили тебя унизиться до этого разговора?
"Ну давай же, сумрак, шевельнись! Рассейся хоть на миг, покажи, что и тебе не чужды простые человеческие чувства!"
– У меня есть
– Завтра я поднимусь на склон, войду в Тинтру и убью тебя , Харт Серый, если ты встанешь у меня на пути.
– Это просто бравада, парень. В тебе сейчас говорят злость и глупое детское упрямство. Начинай, в конце концов, взрослеть. У меня на стенах семь сотен очень неплохих лучников, ты со своим горе-войском и до половины склона не доберешься. Лучше подумай хорошенько над моим предложением и выброси из головы свою сумасшедшую затею, пока еще не стало слишком поздно.
Он повернулся и пошел прочь, без опаски подставляя спину. Впрочем, Олег знал - задумай он ударить в эту внешне беззащитную спину, вряд ли что-нибудь из этого получится. Поэтому он просто стоял и смотрел, как удаляется враг, пытался проникнуть взглядом сквозь складки серого плаща, понять, что творится в душе у такого же, как и он, пришельца из иного мира…
"Многое бы я отдал, чтобы узнать то, что знаешь ты. Дорого бы заплатил, чтобы проникнуть в твои мысли, узнать твои планы, просто увидеть , наконец…"
* * *
Харт едва заметно вздрогнул и замедлил шаг. Со стороны могло показаться - сейчас эндра-ши вовсе остановится и обернется. Ни того, ни другого не произошло. Фигура в сером плаще неспешно дошла до изгиба горной тропы и скоро отвесная стена заслонила ее от все еще стоящего в неподвижности у кромки обрыва барска. Тот незрячими, широко распахнутыми глазами смотрел туда, где уже не было удаляющейся спины врага. Его сейчас можно было легко уложить стрелой или просто столкнуть вниз с тропы - он бы даже не сопротивлялся.
Он видел …
* * *
Это пришло неожиданно, как наваждение; окружающий мир распахнулся на миг, развернулся, раздвинулся широко, мелькнул перед незрячим взглядом безумным калейдоскопом мест и событий. Горы, издалека вовсе не кажущиеся такими уж исполинскими, точно старые пни сплошь поросшие до самых снеговых шапок темным мхом лесов. Дорога, почти занесенная снегом, видимая с высоты куда лучше, чем снизу; северный ее конец теряется в просторах долинной части Бракаля, сливаясь с густой паутиной других дорог, трактов, тропинок; южный упирается в стену, перегораживающую узкое горное ущелье. На стене - воины, и на другой стене, деревянной, совсем недавно выстроенной позади первой, тоже воины, а еще больше - в казарме и покинутых жителями деревенских домах; он видит их так же хорошо, как если бы все они выстроились сейчас перед ним одной тесной шеренгой. Посчитать их всех… нет смысла. Ему не нужно сейчас вести счет, он просто знает …