Сны чужие
Шрифт:
– Черт, Леха, опять дверь не закрыл?
– Не думаю, - невпопад отозвался Бритый.
– Это правильно, - не замедлил подколоть его Ринат, - меньше думаешь - крепче спишь. Железный принцип, пацан!
Над шуткой засмеялись только Толик и сам Ринат, остальные начали оборачиваться к незнакомцу.
– А ты, братан, не ошибся ли дверью, часом?
– поинтересовался Лобов тоном, не предвещающим ничего хорошего.
Незнакомец молча шагнул в гостиную, выступая из тени.
– Shit!
– пробормотал Гена и глаза его недобро сощурились. Вздрогнул, узнавая, Лобов. А потом вошедшего узнала и Марина… и почувствовала, как страх колючими
– Покойник вернулся, - Лобов хлебнул из стакана и поморщился, будто водка неожиданно показалась ему чересчур горькой.
– Интересно, кого же в твоей квартире тогда порезали?
Олег стоял и молчал, неподвижный, жутко бледный, точно и впрямь восставший из мёртвых. На нем был какой-то помятый синий плащ старомодного фасона. И это в летнюю жару!
"Я перебрала, - решила Марина.
– Перебрала, отключилась и вижу какой-то нелепый сон…" Ей было невдомёк, что в своем предположении она уже не оригинальна.
– Что тебе нужно?
– спросил, между тем, Сергей, угрюмо разглядывая "покойника".
– Какого ляда ты сюда заявился?… Или потерял кого?
Первоначальное изумление в его глазах всё отчетливее сменялось злостью. Молчание визитера бесило Лобова, выводило из себя. Очевидно, он никак не мог интерпретировать это молчание, понять что оно означает - неуверенность или, напротив, демонстрацию силы.
– Потерял, сталбыть… Слышь, Толь, ты Таньку помнишь?
– Какую?
– отозвался Толик; голос его заметно дрожал, но он храбрился.
– Это ту, что в больницу попала неделю назад?
– Брюнеточка?
– оживился Бритый.
– А она ничего, фигуристая… была! Формы такие…
Марина почти не слушала их. Она смотрела на Зорина, а тот больше не буравил глазами Сергея - он медленно переводил взгляд с одного из сидящих в комнате на другого, вглядывался в обращённые к нему лица, будто пытался из спектра чужих чувств и эмоций вычленить для себя одно единственное… Что? Может быть, чувство причастности ?… Даже в самом законченном подонке, в самых бездонных глубинах души прячется вина, скрывается от дневного света сожаление. Есть, в конце концов, просто воспоминание… и страх перед возмездием. Олег поочередно заглядывал в восемь пар чужих глаз. И, похоже, решал… Когда Марина встретилась с ним взглядом, ей показалось, что её раздели, ощупали со всех сторон, а после так и оставили голой. Зорин чуть прищурился и её будто кипятком окатили.
"Ты тоже там была!" - беспощадно и безошибочно обвинил чужой взгляд.
– Ну, что ты вылупился, козел?!
– услышала она будто со стороны собственный истеричный крик.
– Что смотришь?! Да па-ашёл ты!…
А внутри билось в лихорадке страха: "Знает! Знает! Знает!…"
– Заткнись, шалава!
– процедил угрожающим тоном Вовчик, который поначалу сидел спиной к Зорину, а теперь повернулся и хмуро разглядывал пришельца из под густых чёрных бровей. Негромкий голос мента заставил замолчать увлеченно обменивавшихся пошлостями парней вернее, чем если бы тот сорвался на крик. Марину он будто водой холодной окатил, и она мгновенно умолкла, даже успокоилась немного.
– А ты, падла, - Вовчик тяжело поднялся из кресла, навис горой, - сейчас мне скажешь кто такой, или я тебя пополам сломаю!
– Это старый дружок Таньки, - подсказал ему Лобов, недобро ухмыльнувшись.
–
– Еще бы не помнить, - Вовчик сунул руку за отворот пиджака и Марина с неожиданной ясностью поняла, что именно он собирается предъявить Олегу в качестве "удостоверения"…
– Уходи, - голос Зорина звучал хрипло и глухо, - тебя не было…
– Ага! Ща уйду!
– оскалился Вовчик.
– А как же!…
Он вытащил пистолет… Что произошло дальше Марина толком разглядеть не успела; кажется Олег просто шагнул вперед и вдруг оказался совсем рядом с "ментом", шкафоподобный Вовчик как-то удивленно крякнул, выронил оружие и грузно осел на пол.
Бритый и Гена вскочили с дивана почти одновременно. В руке у Бритого блеснул подхваченный со стола широкий кухонный нож. Гена прыгнул к противнику первым и, чуть пригнувшись, резко ткнул его в горло ребром ладони… Олег то ли не успел увернуться, то ли и не попытался даже. От удара он покачнулся и сипло выдохнул… Марина не помнила точно, чем занимался сухопарый приятель Лобова, но видела пару раз как он укладывал голыми руками ребят покрупнее и посильнее себя. Наверное, таким вот ударом Вершинин способен был и убить… и, похоже, тот факт, что Зорин устоял на ногах, обескуражил Гену - он замер, озадаченный…
А в следующий миг Олег быстро наклонился вперед, смял одной рукой ворот гениной рубашки, другой вцепился в ремень брюк, рывком поднял парня в воздух, развернулся и бросил… Пролетев полтора метра спиной вперед, Вершинин с глухим шумом врезался в стену и сломанной куклой, без движения растянулся на полу.
– Сука-а!…
Бритый рванулся вперед, перепрыгивая через лежащего Вовчика. Движения Зорина были скупы и стремительны: он перехватил руку с ножом, выдернул его из судорожно сжатых пальцев Бритого и коротко взмахнул своим трофеем. Марина вздрогнула, не в силах отвести взгляд. Бритый несколько бесконечно долгих секунд с ужасом смотрел на то, что осталось от его руки, потом всхлипнул и упал…
– И-и-и-и!…
Визг, ударивший по барабанным перепонкам, выхватил её из паутины оцепенения. Визжала Шура, забившись в дальний угол дивана и обхватив голову руками. Она была белая, как скатерть. Сама Марина кричать не могла, только беспомощно по-рыбьи разевала рот. Нечто подобное представлял сейчас из себя и Толик, намертво, кажется, спаявшийся со своим стулом. Ринат, выглядевший немногим лучше приятеля, сжимал в обеих руках по пустой бутылке из-под вермута. И только Лобов, похоже, не потерял уверенности в себе. Он тоже побледнел, но казался решительным. И сейчас он, поднимаясь с кресла, что-то тянул из заднего кармана брюк…
Марина едва успела вспомнить, как Сергей, хвастаясь, показывал Вовчику большой чёрный пистолет, а Олег уже прыгнул к Лобову прямо через пустое кресло и стол с бутылками. Ринат, отчаянно вскрикнув, метнул в него одним из своих "снарядов". Промазал. Бутылка с жутким дребезгом врезалась в стеклянную дверцу шкафа, превратив её в фонтан мелких осколков. Вторую бутылку южанин бросить не успел - Зорин походя схватил его за волосы и швырнул лицом вниз на стол. Голова у Рината оказалась твёрже стекла - столешница моментально покрылась густой сеткой трещин и просела под тяжестью захлебывающегося криком тела.