Сны чужие
Шрифт:
– Мой добрый знакомый, георт. Галья Мар-Ратш.
– Что?!
– Дали-Вьер, кажется, готов был взорваться.
– Мар-Ратш?!
– Да, достойный. Он велел вам передать, что ему искренне жаль. Он хотел бы видеть вас среди своих друзей…
– Кровь ронта!… - прорычал Дали-Вьер, сжимая кулаки.
– Не перебивай его, Дали! А ты, почтенный, говори дальше.
– Еще он велел передать, - продолжил незнакомец, нимало не впечатленный, кажется, гневом издара, - что искренне сожалеет о вашей глупой недальновидности.
– Кровь ронта!… - Дали-Вьер рубанул воздух ребром
– Я Мару эту наглость не забуду! Передай своему "доброму знакомому", род его в Яму, что я хотел бы видеть его голову прибитой к…
Закончить ему не дали. Незнакомец вдруг быстро шагнул вперед и резко вымахнул правой рукой снизу вверх. Скрытый до этого под плащом длинный тонкий клинок ударил издара в левый бок и без видимого сопротивления скользнул к его правому плечу, равно легко рассекая ткань одежды, мышцы и ребра. Дали-Вьер, может быть, успел еще удивиться, а может быть даже ощутил мгновенную вспышку ужаса… Когда его тело ударилось о каменные плиты пола в нем было уже не больше жизни, чем в самих этих плитах…
Лак-Ри, надо отдать ему должное, среагировал мгновенно. Он невероятно быстро для своей комплекции вскочил на ноги и выбросил вперед руки, посылая в "гонца" поток Дара, способный остановить и отбросить назад бегущего спира. Одновременно с ним за его спиной поднялась Фарль-Ши, обрушивая на разум убийцы страшную ментальную волну, ломающую волю и разрушающую сознание…
…А потом Лак-Ри понял, что падает… и кричит, не слыша своего крика… а дикая, ни с чем не сравнимая боль ломает виски и вгрызается в мозг… заставляя кипеть череп… испаряя глаза… не оставляя внутри тела ничего… кроме боли…
Незнакомец, уже не особенно торопясь, подошел к хрипящему посреди стола толстяку, словно пытающемуся раздавить пальцами собственную голову. Он хладнокровно ткнул его мечом в сердце и повернулся к оставшемуся противнику. Фарль-Ши, как ни странно, была еще на ногах и даже пыталась плести в воздухе дрожащими пальцами какие-то сложные знаки. На "гонца" пахнуло грозой. Он легко увернулся от пущенной в него небольшой шаровой молнии и небрежно, как бы забавляясь, метнул в Избранную кинжал. Потом убийца подошел к упавшей, вытащил из горла женщины клинок, отрезал клок от ее плаща и тщательно вытер оба лезвия, после чего спокойно покинул Малый Гостевой зал…
Глава седьмая
Эки-Ра проснулся внезапно, оглушенный ударившим в уши чужим страшным криком. Он мгновенно вскочил на ноги и замер, прислушиваясь к висящей в комнате тишине… Ничего… Тихое дыхание спящих и гулкий бешеный стук собственного сердца - все, что ему удалось расслышать.
Что это было? Сон?… Конечно, сон! Никто кроме него не слышал никакого крика. Гости Вирт-Хорл мирно спали, расположившись на плетенках вокруг широкого зева Большого камина и подложив под голову жесткие валики сидений.
Эки почувствовал досаду на самого себя. Видали наследника Лучшего из Родов - крики ему посреди ночи мерещатся, вскакивает, озирается… ноги от страха трясутся… Тьфу!
Он собрался было снова лечь, но вдруг обнаружил, что дико хочет пить. То ли во рту пересохло от волнения,
Его поджидало разочарование. Чаши из-под бьяни пустовали и даже в больших кувшинах для воды не осталось ни капли влаги. Наверное, он был уже не первым, кто поднимался этой ночью и пытался утолить внезапно вспыхнувшую жажду. Теперь придется либо выбираться из зала и идти во двор - к колодцу, либо звать слугу и требовать принести чашку воды… как какой-нибудь ленивый и капризный сынок акихара… да еще и после того, как тайком от Кьес-Ко он пробрался сюда, к гостям, желая еще до завтрашней церемонии насладиться обществом знатных воинов и героев… Ну уж нет, никаких слуг!
Эки тихо выскользнул за дверь. В коридорах замка горели редкие ночные светильники. Они освещали окружающее пространство ровно настолько, чтобы фэйюрам не приходилось использовать свое ночное зрение, а нолк-ланам - натыкаться на стены.
Выйти во двор можно было либо через главный вход, либо через Малый Гостевой зал. Подумав, Эки решил воспользоваться вторым выходом. Во-первых, он располагался ближе к колодцу. Во-вторых, там было меньше шансов попасться на глаза отцу, который мог, к примеру, захотеть лично проверить охрану ворот.
О том, что Малый Гостевой зал отведен под нужды издаров, Эки вспомнил, когда из неприметной, укрытой густой тенью ниши коридора выступил, преграждая путь юноше, часовой-гвардеец. Уже немолодой коренастый барск в легких изумрудно-зеленых доспехах с символикой Аркского хорла прищурился, вглядываясь. Узнав хальгира, солдат посторонился.
– Избранные… - начал было он.
– Да, я знаю, - Эки, досадуя на свою беспамятность, мотнул головой и собрался уже было идти обратно, но тут его осенило.
– Не найдется чего попить?
Воин озадаченно моргнул, но потом с готовностью отстегнул от пояса плоскую деревянную флягу в кожаном чехле.
– Найдется, георт.
Выдернув пробку, Эки с некоторой опаской принюхался к содержимому, а потом уже смело сделал пару больших глотков. Внутри оказался холодный травяной отвар - терпкий и чуть сладковатый.
– Отменно!
– он вернул гвардейцу его флягу.
– Рад слышать это, георт.
Жажду как рукой сняло… но вместе с жаждой пропал и сон. Не иначе, в отвар был подмешан корень верганы. Он неплохо бодрил, прогонял усталость и желание смежить веки прямо на посту, за что солдаты окрестили его "сноборцем".
Возвращаться к Большому Камину Эки передумал - веселье затихло до поры, а сызнова устраиваться спать среди тех, кто не смог своими ногами покинуть пиршественную залу… сейчас отчего-то уже не казалось ему заманчивым. Вместо этого он дошел до Партшад - юго-восточной башни замка - и по широкому всходу неторопливо поднялся наверх, рассеянно любуясь язычками голубоватого пламени в развешанных по стенам светильниках. В светильниках этих горело масло особой очистки, не дававшее ни дыма, ни запаха. Масло Горных Соседей, стоившее того серебра, что платилось по пятнадцати цирхов за кувшин.