Сны над Байкалом (сборник)
Шрифт:
— Правильно, — согласился Иван Федорович. Потемки.
— Что же все это значит?
— Ты вся излучение, — сказал наконец Иван Федорович. — Приборы словно сошли с ума. Токи мозга пе сравнению с твоим излучением — невнятный шепот.
Надежда Юрьевна слушала.
— Вот я и думаю: в чем дело? — продолжал Иван Федорович. — Может быть, ты железом перенасытилась? Железо, оно знаешь, имеет магнитные свойства… Ты не беспокойся, пожалуйста! — заверил он, видя, как смотрит на него Надежда Юрьевна. — Ничего опасного нет, если ты и намагнитилась.
— Хватит! —
Иван Федорович так не думал. Но и что думать, не знал.
Решили, что надо идти опять к врачам исследоваться.
В поликлинике Надежде Юрьевне предложили пройти анализы.
— Вот талончик на кровь. Это можно сегодня. Спуститесь вниз, в кабинет одиннадцатый.
Надежда Юрьевна сдала на анализ кровь.
— Придете завтра, — сказали ей, — в девять часов.
Но удивительные события развернулись раньше этого срока.
Лаборант Вятлов закончил анализ крови Надежды Юрьевны в час дня. В четверть-второго он вошел к главному врачу Сергею Наумовичу.
— Удивительно, — сказал он с порога. — Знаете, что я обнаружил в крови Фастовой?
Сергей Наумович поднял голову от бумаг.
— Не поверите! — сказал Вятлов.
Сергей Наумович молча ждал..
— Спуститесь, взгляните сами!
То ли недоумение в глазах Вятлова, то ли дерзость, так подумал Сергей Наумович, с какой Вятлов вошел к главному врачу: не каждый и не по всякому поводу решится беспокоить Сергея Наумовича да еще приглашать его к микроскопу, — подсказали главному врачу, что у лаборанта есть к этому основания. Сергей Наумович поднялся и пошел вслед за Вятловым.
Так они и шли — лаборант впереди, главврач за ним, какая-то невидимая нить связывала обоих. Лаборант шел, озабоченно, это можно было заметить по его напряженно выпрямленной спине; главный врач шагал трудно, в походке чувствовались его шестьдесят восемь лет, и еще чувствовалась озабоченность, которая передалась Сергею Наумовичу от лаборанта. Надо было бы всему миру поглядеть, как они шли — лаборант и Сергей Наумович. Но мир пока ничего не знал, хотя стрелки часов уже отсчитывали секунды эпохального времени.
В маленькой тесной лаборатории никого не было. Микроскоп стоял у окна, в зажимах стекло с небольшим ржавым пятнышком. Сергей Наумович подошел к микроскопу, тронул винт, приподнял тубус, применяя к своему зрению.
То, что он увидел, было невероятным. Сергей Наумович оторвался от микроскопа, протер глаза. Опять наклонился, чуть-чуть пошевелил винт. На ржавом коричневом фоне растекшейся крови в двухсоткратном увеличении линз Сергей Наумович увидел блестящие металлом обломки машин: шестерни, колеса, гнутые скобы и рычаги.
— Что это? — спросил Сергей Наумович.
— Третья проба, — ответил Вятлов.
Вынул из-под микроскопа стекло с ржавым пятнышком. Взял из коробки другое, чистое. Выдавил из мензурки
Сергей Наумович приник к окуляру. Увидел он то же самое: шестерни, металлические детали. И еще он увидел — нет, не привидение, не фантом — миниатюрную микроскопическую подводную лодку…
Действительно, это было невероятно. За долгую практику Сергей Наумович ничего подобного не наблюдал.
— Чья кровь? — спросил он, не отрываясь от окуляра.
— Фастовой… Надежды Юрьевны, — лаборант взглянул на листок.
— Супруги Ивана Федоровича Фастова?
Лаборант Ивана Федоровича не знал.
Сергей Наумович знал. Отсюда же, из лаборатории, позвонил Ивану Федоровичу.
Через полчаса Иван Федорович приехал.
— Взгляните, — сказал ему главный врач.
Их отыскали через неделю с помощью микроскопа, дававшего увеличение в шестьсот раз. Похожими на людей они не были: голова, туловище с двумя рядами щупалец — один ряд вверх, другой вниз. Увидели их города, заводы.
Надежде Юрьевне пришлось претерпеть массу исследований. Для нее одной отвели целый этаж загородной больницы. Палаты превратили в лаборатории, нижний этаж — в жилье для научных сотрудников. Надежду Юрьевну осматривали, выстукивали, просвечивали, опрашивали, обследовали, переобследовали, доследовали… Ею восхищались, восторгались, ужасались. Все это она сносила терпеливо и молча — послушный кролик науки.
Выводы были ошеломляющими: в теле Надежды Юрьевны обосновалась внеземная цивилизация.
— Как?.. — был всеобщий вопрос и другие вопросы: — Откуда? С каких пор? Почему?
Все это выяснялось и в конце концов выяснится. Но как войти в контакт с пришельцами? Кто они?
— Радио! — предложил Иван Федорович.
Действительно, Надежда Юрьевна излучала поток радиоволн. Цивилизация в ее теле обосновалась со всеми удобствами, вплоть до телевидения.
Была определена частота радиоволн, диапазоны. Передачи велись на микроволнах. Аппаратуры работать с такими волнами не было. Техники тут же создали аппаратуру — приемники, телевизоры. Услышали голос гомункулов — пришельцев назвали гомункулами, увидели их самих.
Больше всего поразило землян, что они великолепно устроились в человеческом теле. Лимфа крови была для них питательным веществом. Кислород для технических нужд они добывали из красных телец, не уничтожая, однако, их, а высасывая атомы кислорода то из одного, то из другого эритроцита. Из лимфы они получали кислоты, металлы, в том числе и железо для машин, цивилизация у них оказалась технической.
На экранах телевизора можно было видеть их информационные передачи, искусство. Гомункулы оказались существами деятельными и жизнерадостными. Жизненное пространство они осваивали энергично, не встречая сопротивления. Антитела оказались нейтральными к ним, фагоциты их не трогали, микробы ке поражали. Почему? Было миллион почему.