Сны суккуба
Шрифт:
— Потребуется время, боюсь. Знай я, с кем мы имеем дело, было бы легче. А так придется мастерить защиту от всего сразу. Такие амулеты — широкого спектра — самые сложные.
— Значит, сегодня... не получится?
Он повернулся ко мне.
— Сегодня ты в безопасности, забыла? Если хочешь, на всякий случай ночуй здесь. Я спать не буду, покараулю тебя.
Я невольно улыбнулась.
— Как я Кейлу...
— Кого?
— Племянницу моего друга. — Мне снова вспомнился наш странный разговор. —
— У детей между ними тонкая грань, — заметил он. — Если дар и есть, в школе его быстро выбьют. И что она сказала?
— Что я «волшебница». И что в воздухе летают чудовища, которые проникают в сны.
Он промолчал, и меня вдруг осенило:
— Думаешь, она могла бы помочь?
Но Данте покачал головой.
— Нет. Даже если она медиум, то слишком еще мала и неопытна, чтобы знать, что именно из ее видений может оказаться полезным.
— Но она может почувствовать того, кто меня преследует.
— Да. Имея дар, девочка должна быть восприимчива к аномалиям мира духов и магии.
Интересно... малышка Кейла, возможно, будет когда-нибудь обладать огромной духовной силой.
— Что бы ты посоветовал?
— Кому?
— Ей, например. Чтобы развить дар и не дать школе его выбить.
— Что бы я посоветовал? — Он резко рассмеялся. — Дать выбить. Окажешь ей услугу.
Некоторое время я сидела молча, глядя под ноги. Потом подняла взгляд на него и спросила:
— Почему ты несчастлив?
— Я несчастлив? Имею деньги, ничего не делая...
Я обвела жестом комнату.
— Все об этом говорит. Твое поведение. Следы уколов на руках. Пивные бутылки в углу. То, что ты притворяешься недовольным, а на самом деле рад меня видеть и готов помогать.
— Страдальцы друг к другу тянутся. Ты тоже не особо счастлива.
— Меня в моей жизни все устраивает, — возразила я.
— Ну и живи ею в таком случае и дай мне поспать. — Он демонстративно подошел к двери, распахнул ее. — Когда сделаю амулет, привезу.
Я хотела ответить какой-нибудь колкостью, но передумала. Вид у него и впрямь был усталый. К тому же я знала, что не ошиблась. Данте Мориарти был очень несчастлив и скрывал это при помощи цинизма и наркотиков. Что же мучило его... что омрачало душу?
— Ты скажешь мне когда-нибудь, за что тебя не любит Эрик? — спросила я тихо.
Данте указал на дверь.
— Спокойной ночи, суккуб. И сладких снов.
В день, когда нам с Мэдди предстояла вечерняя смена, мы договорились пообедать вместе. Работы в магазине в последнее время было столько, что в наши совместные смены
— Мы злостные правонарушители, — заявила Мэдди, когда официант поставил перед нами две «Маргариты» — в том самом «богомерзком местечке», куда заманивали меня несколько дней назад Питер, Коди и Хью.
— Нет, — сказала я, облизывая край бокала. Соль и лаймовый сок — воистину доказательства существования Господа. А текила — сатаны.
— До работы еще три часа. Протрезвеем. К тому же я твоя начальница, и я говорю — пей.
Мы чокнулись и выпили.
Через некоторое время она пожаловалась:
— Скучная я какая-то.
— Неправда.
— Правда. — Мэдди взяла бокал за ножку и взболтала содержимое. — Ничего не делаю со своей жизнью. Даг каждый вечер куда-то выбирается, то на репетицию, то в компанию. А я? Если не на работе, так дома, журналы читаю или телик смотрю.
— А что бы тебе хотелось делать?
— Не знаю. Много чего. Парашютным спортом заниматься, например. Путешествовать. В Южной Америке побывать хотя бы. Но это не так просто, понимаешь? Выходит за привычные рамки, в которых мне комфортно.
— Ты все это можешь на самом деле. Ты умная и талантливая. И гораздо храбрее, чем думаешь.
Она улыбнулась.
— И почему ты всегда пытаешься меня подбодрить?
— Потому что хватит трусить, — сказала я.
Я вдруг поняла, что Мэдди напоминала меня саму — в те времена, когда я еще была смертной. Мне тоже не нравилась моя внешность — из-за высокого роста. И с людьми я ладить не умела. Была резка, а это никому не нравится. С тех пор прошли века, но где-то в глубине моего существа всегда жила я прежняя.
Я махнула официанту — такому молоденькому, что вряд ли ему стоило работать в подобном месте, — и показала пустой бокал.
— Джош, не обслужишь?
Он ухмыльнулся, забрал его у меня.
— Само собой. Повторить?
— Да. Впрочем... не хочется никого обижать, но это было слабовато.
Джош насупился.
— Что, правда? Сейчас настучу бармену по шее. Пригнать его сюда, чтоб извинился на коленях?
— Не стоит, — сказала я великодушно. — Пусть просто добавит лишний глоток алкоголя.
Он отвесил поклон и подмигнул.
— Как скажете.
Мэдди, когда он отошел, застонала.
— Вот... я бы никогда так не смогла. Кокетничать, да еще и с малолеткой...
— Смогла бы.
Она покачала головой.
— Нет. Я совершенно не умею разговаривать с мужчинами.
— Но со мной-то умеешь? И даже остроумно.
— Ты не мужчина. Я тебя не боюсь.
— А официанта Джоша боишься?
— Ну... нет, конечно. Просто стесняюсь. Зажимаюсь, нервничаю.
Я наклонилась к ней и сказала заговорщически: