Шрифт:
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Мальчик сидел на куче песка. Это был отличный песок, чистый, в меру сырой, отчего он легко принимал фантастическую форму стен нового города.
У ног мальчика вперемешку с песком лежали желуди. Мальчик брал их поочередно, внимательно осматривал и расставлял на разглаженной поверхности у подножия города, в одному ему известном порядке.
Подошел отец, опустился на колено и взял горсть желудей.
– Ну что, мелкий, помочь? Давай-ка украсим стены! – Отец принялся нарочито серьезно, но как-то неловко втыкать желуди в осыпающуюся стену, составляя из них какой-то узор.
–
– Да? Как же я не догадался, – слегка смутился отец. – Значит, это твоя армия?
– Это вражеская армия, неужели не видишь? – пожал плечами сын.
– Тогда мы построим их легионами, и пусть они идут на штурм крепости, вот только бумажки отсюда уберем...
– Папа, это никакие не бумажки, это флаги!
– Гм... Ну а ведерко тут зачем?
– И не ведерко это вовсе, а башня!
– А что тогда совок?
– Это подъемный мост! Папа, неужели ты ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ ВИДИШЬ?..
ПОЛУДРЕМА
На этот раз истребитель машин достаточно долго ждал хорошего повода размяться. Стада железных зверей наполняли жизнью высохшее русло проспекта, расталкивая друг друга и обдавая людей тяжелой бензиновой испариной. Застывшие в ожидании жертвы червоточины жадно разинутых люков разбивали звериную реку на беспорядочные ручейки.
Линк стоял упершись спиной в фонарный столб, а пяткой ролика – в разбитый асфальт. Темнело, но Линку не приходило в голову снять обтекаемые очки-лисички. Без темных очков мир теряет большую часть своей таинственности, и Линку уже не так интересно смотреть вовне. Он лениво потягивал «Адреналин раш» из узкой банки, поочередно бросая равнодушный взгляд то на рекламные картинки здоровенного «антареса», то на дорогу под ним. Во всей позе и в движениях он являл миру свое полное к нему безразличие. Лишь иногда под неподвижными стеклами очков вспыхивала искорка интереса – чисто охотничьего.
...А между тем ситуация, похоже, менялась. К перекрестку с надрывным гулом приближалась тонированная «в ноль» черная «десятка». Это было то, что надо – наивный показной тюнинг, выпирающие, словно выдавливаемые изнутри колеса, флаг в черно-белую клетку на капоте – характерный набор – за рулем скорее всего самонадеянный «лох».
Линк напрягся на долю секунды – инстинктивно оценивая ситуацию. Ответ явился мгновенно: «Да!»
Линк оттолкнулся от столба и принялся «нарезать» тротуар, мастерски лавируя между прохожими. Кашляющий гул сзади нарастал. Обернувшись, истребитель оттолкнулся рукой от бетонной тумбы и взлетел на перила ограждения. Эффектно скользнув по перилам, содрав с них полосы краски, Линк снова оказался на земле – но на этот раз уже на дороге – прямо перед истошно ревущей «ладой» – и на миг замер в своей коронной позе – той, с которой он мог одинаково легко уйти как вправо, так и влево...
Уходить пришлось вправо, в «карман» между «КамАЗом» и троллейбусом. «Десятка», истерично визжа, пошла юзом и, снеся пару панелей ограждения, врезалась в столб и задымилась. И тут же была припечатана сзади неизвестно откуда вынырнувшей «шестеркой».
Линк, вцепившийся руками в какую-то железку, заменявшую «КамАЗу» бампер, поджав растянутую ногу, скользил на одном ролике, дикими глазами смотря назад. Под очками этого взгляда видно не было, да и смотреть на него
– Ну, чё сегодня? – спрыгнув со ступеньки постамента, спросил Банан. Вокруг памятника нарезали круги Синюк и Стерва. Пушкин, игнорируя роллеров, презрительно смотрел в сторону. Вместо ответа Линк достал из кармана и продемонстрировал пластмассовую «модельку» «десятки». Подумав, из другого кармана достал такую же «шестерку».
– Стандарт, – констатировал Банан. – Вон посмотри, что у Стервы.
На мраморной ступеньке валялись игрушечная, раскрашенная под «скорую» «Газель» и маленький красный «Икарус». Присмотревшись, под «Икарусом» Линк заметил желтый мотоцикл с приклеенным к нему лохматым медведем.
– Ого, – с легким испугом, смешанным с завистью, выдохнул Линк, – за раз?
– Не-а, – протянула незаметно подкатившая Стерва. – Байкера я кинула отдельно. Не вписался в переулок, бедняга... Но жить будет.
– Это правда была «скорая»? – неодобрительно спросил Линк.
– Маршрутка. А, фигня – просто опрокинулась, – махнула рукой Стерва. – Все нормуль! Но шоу было еще то, в натуре! Прикинь – «Икарус» – прямо в парикмахерскую! Во было визга! Пыль, стекло! А какая-то дура, сидит в бигуди, орет, а сама в автобусное зеркало пялится, волосы поправляет, во маразм!..
– Ну что, хватит для НЕГО? – спросил Синюк и подтащил поближе свой большой, непомерно раздутый рюкзак. Три не менее пухлых рюкзака развалились тут же на ступеньках. Из-под оторванных «молний» торчали пластмассовые колеса, дверцы, фары.
– Теперь, я думаю, да, – окинув все это взглядом, заключил Банан.
...Каток был огромный, грязный. Облупившаяся желтая краска явно наносилась кистью или валиком. Когда-то белых трафаретных букв маркировки почти не было видно. Каток приближался, и его неясные очертания колыхались в мареве, восходившем от горячего асфальта.
ОН давил Землю, сравнивал ее с тем, на чем она покоилась, делая из плоской тверди чуть ли не вогнутую... Линку представилось, как ОН медленно катится по планете, а скалы и горы с хрустом крошатся под железными барабанами, и сзади остается только ровная, уходящая к горизонту асфальтовая полоса...
Каток медленно приближался к дымящемуся слою свеженасыпанного асфальта. На асфальте четырьмя рядами, словно на автобане, стояли пластмассовые легковушки, грузовички, автобусы. Вот он подпер ближе и беззвучно накрыл их собою. Хрустнуло, и ОН прополз мимо истребителей, оставляя в ровном асфальте странный пунктирный след.
– Прими наш скромный дар, Создатель дорог, – торжественно и тихо произнес Банан, провожая взглядом пустое водительское кресло с обрывками кожзаменителя...
– Ну, вот примерно так, товарищ прокурор...
– Можно просто по имени-отчеству, гражданин Следователь, хе-хе... Я все, конечно, понимаю, и не такое бывает, но откуда у вас тут какой-то каток без водителя? Должен же был быть кто-то за рулем или там за рычагами сидеть? Может, это они сами, эти... как их... истребители, или как вы их называете?