Собачья магия
Шрифт:
...За историей похождений трёх мушкетёров и одного Д'Артаньяна картошка кончилась.
– О! Слышь, Оль, - вдруг встрепенулся папа, - мы же так и не выяснили, как там насчёт братика?
Борька, честно говоря, уже и забыл, с чего всё началось, но тут заново заинтересовался и тоже посмотрел на маму. Та сосредоточенно нарезала тонкие кружочки в жизнерадостно шкварчащую сковородку и никак на вопрос не отреагировала.
– Оль, ты слышишь? О-ля! О-!..
– НУ, ЧТО?!
– вдруг "взорвалась" мама, экспрессивно взмахнув руками. Если учесть, что в одной был нож, то получилось впечатляюще.
–
– Прям щас?!!
– Ну-у-у, не так прямо...
– чего-то засмущался папа.
– ...И чего это ВАС вдруг припёрло?
– уже спокойнее поинтересовалась мама, возвращаясь к нарезке.
– Так ребёнку же надо! Правда, Борька?
– отгородился папа сыном, и пришлось выдвинутому на линию огня Борьке объясняться:
– ...А Иллюша гаворит, что брату скажит, а у меня нету. Вот!
– закончил он краткое и весьма отредактированное изложение дневных событий.
– А-ха! Вот значит как, - подвела итог мама.
– Вы, мужики, там поцапались, набедокурили, а отдуваться, значит, мне?.. Замечательно! Мудро! Истинно по-мужски!
– Да, Борька, - согласился папа, - ты бы сам, что ли, учился разбираться с такими делами? А то ведь братик - это не скоро...
– Иллюша сильный...
– вздохнул Борька.
– А что, совсем без драки нельзя?
– раздражённо бросила мама, ставя отмытую после картошки кастрюлю на место.
– НЕЛЬЗЯ!
– в унисон отмели мужчины женское вмешательство в мужские дела.
– Хотя - сила есть, ума не надо!
– хмыкнул папа.
– Ты, Борь, интеллектом бы давил.
– Чем?!
– Ин-те-ллек-том, - по слогам произнёс папа.
– Значит, умом.
– Вот! А я что говорила!..
– поддакнула мама.
– Скажи, что так поступать некрасиво...
– ...Загадай, вот, загадку, - продолжил размышлять папа, не обратив внимания на женские глупости.
– Ну, к примеру: "На "ля-" начинается, на "-гушка" кончается, что это?"
– Па-а-аша!..
– укоризненно протянул мама, но отец с её сомнением не согласился:
– Нормально, Оль - "дао", первый уровень. Пусть-ка попробует не кулаками махать, а мозгой шевелить!
Борька честно попытался "шевелить мозгой", но надолго его не хватило.
– А шо это?
– не выдержал он и минуты.
– Э-э-э нет, брат, сам подумай! Дао всегда нужно постигать самостоятельно.
...Закончился ужин. Закончились вечерние мультики. Загадочно обнимаясь и перешёптываясь, ушли в свою комнату родители. А Борька всё вертелся в постели, мучаясь вселенской проблемой: что же это такое, что на "ля-" начинается, на "-гушка" кончается? Ответ никак не находился. Интеллектуально замученный Борька уже начал засыпать от усталости и вот только тогда расслабленное сознание безо всяких рассуждений просто выдало результат: на "ля-" начинается, на "-гушка" кончается - "ля-гушка".
– ЛЯГУШКА! Папа, мама!!! Я понял!!!
Вопя, как целая стая бандарлогов, Борька слетел с кровати и, не в силах держать при себе такое открытие, ворвался в комнату к родителям.
– Я понял! Я понял!
– запрыгал он у кровати.
– Ну что ты понял?
– как-то не совсем заинтересованно выглянули из-под одеяла папа и мама.
– Это ЛЯГУШКА! Лягушка! Лягушка!
– Борька аж на подушку залез от распиравших
– Кроха сын к отцу пришел, и спросила кроха: "Съесть лягушку - хорошо? Или будет плохо?" - продекламировал папа из темноты у стенки.
– Солнышко, пора спать, утром расскажешь, да?
– нежно чмокнула сынулю мама и чуть подтолкнула на выход, а потом добавила уже в другую сторону и с какой-то мурлыкающей интонацией: - А ты, поэт, иди лучше ко мне...
Борька понял, что заниматься его открытием сейчас никто не собирается, но на радостях не обиделся и живо поскакал обратно. И уже лёжа в своей кровати, счастливо вздохнул - теперь он точно уест противного Илюшу...
...И уел! Причём так, что ДАО познал весь садик. И даже самый тупой спросил ещё тупейшего: "На "ля-" начинаицца, на "-гушка" кончаицца, што эта?" - и не дожидаясь ответа злорадно выпалил: "Лягу-у-ушка! Понял ты, тупой?!" Бедные воспитательницы полдня шарахались, не могли понять, что за нашествие земноводных случилось на садик, что изо всех углов и со всех сторон только и слышится: "Лягушка!.. Лягушка!.. Лягушка!.." Но постепенно и они привыкли. А потому, когда на обеде старшей группы за дальним столиком раздался такой надоевший уже вскрик, воспитательница Наташа даже головы не повернула.
– Так! Тишина за столами. Едим молча, всё доедаем...
– А-А-А-А, она прыгаит!!! Фу! Бе! Лови!!!
– Что за шум ещё?!
– всё-таки обернулась на источник Наташа... и с тихим ужасом увидела, как закручивается там самозабвенно визжащий и азартно скачущий вихрь, распространяющийся по зале и уже втягивающий в свою воронку окрестные столики.
Инстинктивно рванувшись пресечь безобразие, Наташа решительно вломилась в эпицентр, достигла стола-нарушителя и карающим ангелом нависла над кучей-малой, которая там с энтузиазмом толклась - прямо с ногами по столу!
– Это что за?!.. Прекратите немедленно!
– безоговорочно потребовала Наташа и, не дожидаясь истечения срока ультиматума, принялась прямо за штаны и "шкирки" разбирать завал.
– Что за?.. Боря?!
– вынула она, наконец, "зачинщика", что-то радостно к себе прижимавшего, развернула пред свои грозны очи и твёрдо потребовала: - Боря, что у тебя в руках?
– А вот!
– радостно сообщил Борька и сунул это "что-то" прямо Наташе под нос.
– Я паймал!
Из детских рук на воспитательницу в упор уставились выпученные от ужаса глаза большой противно-бородавчатой рапухи. Мгновение два одинаково оторопевших женских существа таращились одно на другое, а после залу потряс уже отнюдь не детский вопль:
– А-А-А!!! Уберите от меня эту гадость!!!
Что ответила отброшенная кувырком жаба, никто конечно не услышал, но теперь уже вся группа с энтузиазмом поддержала свою воспитательницу и приняла активное участие в бедламе. Девчонки самозабвенно визжали и бестолково пытались разбежаться и спрятаться под столы. Пацаны азартно орали и столь же бестолково пытались поймать животное, загнав его под эти же столы, чем вызывали цепную реакцию распада порядка, и без того весьма взрывоопасного. Само животное, вытаращивши очи, очумело прыгало по зале, натыкаясь на людей и мебель. Веселье было в самом разгаре, когда в помещение со шваброй наперевес ворвалась Тоня.