Собака, которая спасла мир
Шрифт:
– Простите, сэр, а что тут происходит? – спросил его Рамзи, и я поёжилась от неловкости. («Сэр»!) Мистер Спрингэм, наш учитель, говорит, что у Рамзи «нет фильтра ситуации», он с кем угодно готов завести беседу.
Мужчина, казалось, обрадовался передышке.
– Без понятия, сынок. Недурственный был ресторан, и на тебе – весь разломали! Оченно жалко, как по мне. Глянь-ка… – Он указал на огромный кусок блестящего камня в своей тачке. – Роскошный кусманище итальянского мрамора, так-то. Возьму-ка я его себе, пожалуй. Из него выйдет вот
– Так… что там вместо этого будет? – спросил Рамзи. Мужчина снял каску, вытер лоб предплечьем и поглядел на купол.
– Не знай, сынок. Какая-то музыкальная или киностудия, небось. На той неделе туда кучу навороченных штук привезут. Знаешь: светильники да прожекторы, компьютеры и всякое такое. – Он кивнул на пожилую леди в каске, присевшую на корточки и изучающую этикетки на выстроенных штабелем серебристых канистрах, напоминающих огнетушители. Она оглянулась и пристально уставилась на нас. Я не узнала её – поначалу.
– Ладненько, ладненько. Некогда мне с тобой трепаться. А то вон старая доктор Как-там-её обозлится. – Он подхватил тачку и продолжил работу.
Рамзи повернулся ко мне.
– Видишь? Всего-то и надо что спросить!
Когда мы уходили, я оглянулась и увидела, что пожилая леди – высокая и худая – встала и по-прежнему смотрит на нас. Я отвернулась. Через несколько метров я опять решилась посмотреть за спину, и она по-прежнему смотрела на нас, и я почувствовала себя так, будто меня поймали на каком-то дурном поступке.
Я узнала её: я видела её на пляже несколько раз, она купалась. Даже зимой.
То, что она там строила, тоже было огромным. В серебристых канистрах я узнала жидкую сварку: папа использует такую в своей автомастерской, но у него есть всего одна. У пожилой леди же было порядка двадцати.
Я снова оглянулась, и тут что-то произошло. Взгляд? Связь? Не знаю, но у меня появилось отчётливое ощущение, что она смотрела на нас не просто так. Кажется, она даже улыбнулась себе под нос, довольная чем-то, или, может, я это себе вообразила.
Глава 7
Теперь же в кромешно-чёрном Куполе изогнутый металлический щиток перед моими глазами без предупреждения озаряется ослепительным сине-белым светом – настолько ярким, что мне почти больно. Я щурюсь и, когда свет становится приглушённее, передо мной начинают вырисовываться фигуры. За считаные секунды длинные тонкие шесты превращаются в пальмы, а тёмный пол становится белым, на моих глазах трансформируясь в тропический пляж.
И я имею в виду настоящий пляж: не какой-нибудь там зернистый жёлтый пляж в виртуальной реальности с корявой графикой через громоздкие очки. Это гораздо, гораздо более реалистично, чем я когда-либо видела на любом устройстве.
Я отпускаю руку Рамзи, и он восхищённо выдыхает:
– Ого-о-о-о-о!
Перед
Я поворачиваюсь на 360 градусов. Иллюзия идеальна. Я поднимаю голову, и на голубом небе обнаруживаются облачка, а на горизонте виднеется серое облако потемнее.
Потом я замечаю звуки: бриз; шелест пальмовых листьев на ветру; плеск небольших волн; рычание старого мопеда, проезжающего где-то в отдалении. Позади раздаётся гнусавая музыка. Я оборачиваюсь и вижу хижинку-бар с напитками, откуда музыка и доносится. За прилавком стоит улыбающийся бармен. Я улыбаюсь ему и приветственно машу рукой.
Он машет в ответ. Его движения совершенно не дёрганые, хотя рука становится чуточку пиксельной, и его обрамляет едва заметный тёмный контур.
«Ладно, – думаю я. – Это весьма неплохо – нет, даже лучше, чем весьма неплохо, это превосходно, но, знаете…»
Не хочу показаться скептичной и испорченной, но я ведь и раньше играла в игры виртуальной реальности. Эта хороша и определённо лучше, чем в Диснейлэнде, но… что ж, зачем делать из этого такую тайну?
– Тут весьма неплохо! – говорю я вслух, снова оглядываясь по сторонам.
– Весьма неплохо? – кричит доктор Преториус мне в наушник, отчего я подпрыгиваю. За несколько секунд я почти забыла, что на самом деле нахожусь внутри огромного тёмного купола в Уитли-Бэй. – Весьма неплохо? И это всё, на что ты способна? Весьма неплохо? – Её обычно глубокий голос превращается в визг.
– Я… Извините. В смысле, это превосходно. Это…
– Потрогай песок! Давай – он не укусит! Потрогай песок!
Я приседаю, протягиваю руку к песку и тихонько пищу от восхищения. Видите ли, я знаю, что под моими ногами полуметровый слой крошечных металлических шариков. Но касаюсь я не их. Я касаюсь…
Песка. По крайней мере, ощущения именно такие.
Песчинки струятся между пальцами. Я ахаю и слышу, как доктор Преториус гортанно усмехается.
– Это лучше, чем «весьма неплохо», не так ли?
Я киваю.
– Да. Это… это идеально!
– Ха! Не совсем, но всё равно спасибо. Потрогайте песок ещё раз и пощупайте хорошенько.
Я протягиваю руку и набираю ещё горсть песка. Рамзи делает то же самое и говорит:
– Он… холодный? Разве он не должен нагреться на солнце?
– Хмф, – отвечает доктор Преториус, и мы слышим клацанье клавиатуры. – А теперь?
Внезапно песок сделался теплее.
– Не слишком тёплый? – спрашивает она, и я мотаю головой, не в силах вымолвить ни слова от удивления.