Собака мордой вниз
Шрифт:
Дать бы по этой заднице хорошего пенделя, так, чтобы Коротышка носом пропахал полкоридора, или, еще лучше, ущипнуть с вывертом и сладко улыбнуться в ответ на недоуменный взгляд. Интересно, как бы этот гад отреагировал? Пожаловался Гусеву? Соня представила жанровую сценку в лицах, и настроение решительно улучшилось.
– Так что же все-таки случилось? – спросил Гусев, когда все расселись по местам в его кабинете.
– Ну, Арнольд Вячеславович! – всплеснул коротенькими ручками Тапир. – Это же очевидно без слов! Вы только
Гусев жалостливо взглянул на Соню, как будто это маленькая бездомная собачонка с поджатыми в подворотне замерзшими лапками и мордой, опущенной в тщетной надежде найти хоть какой-то кусочек.
– Так! – гневно тряхнула она головой. – Давайте начнем с самого начала. Вчера ночью, когда я принимала душ…
– …его случайно подключили к нефтяной трубе, – саркастически продолжил Тапир. – Судя по вашему виду…
– А что со мной не так? – вскинулась Соня. – У меня выпали брови? Или выросли волосы из ноздрей?
– Соня, – мягко произнес Гусев, – вам надо умыться. Вы можете воспользоваться моим туалетом. Там есть зеркало…
Она сорвалась с места и исчезла за узкой боковой дверью. Из большого зеркала над раковиной на нее смотрело очень сердитое и очень грязное лицо в потеках черной туши.
Интересно, что еще ей оставалось, чтобы уж окончательно опростоволоситься перед Гусевым? Обкакаться в его кабинете? Истечь кровью, испятнав шикарные кожаные стулья? Забиться в эпилептическом припадке?
Но вместо этого она тщательно умылась и снова посмотрела на себя в зеркало. «Мне нравится твое лицо по утрам, – однажды сказал ей Даник. – Такое трогательно незащищенное». Но она сумеет себя защитить. Теперь сумеет.
– Продолжайте, пожалуйста, – кивнул Гусев, когда Соня вновь заняла за столом свое место.
– Я вышла из ванной, и сосед передал, что звонил мой начальник и просил поехать на совещание в Петушках. В девять часов утра.
– И у вас не возникло сомнений?
– Конечно, возникли! Но мне негде было их разрешить – ни одного личного телефона. А работаем мы, как вы знаете, с десяти.
– Вы могли бы обратиться ко мне.
– Могла бы, – согласилась Соня. – И даже подумала об этом. Но сочла неудобным тревожить вас среди ночи. Тем более, окажись это правдой, вам показалась бы странной подобная… активность.
Тапир чутким ухом уловил пикантную подробность – ни одного личного телефона рядовых сотрудников, зато открытый доступ к высшему руководству. Ай-ай-ай, какой прокол! Так вот откуда это нахальство! Надо было немедленно менять тактику.
– Вы, конечно же, понимаете, что я не причастен к подобной глупости?!
Соня выдержала эффектную паузу и, только когда лицо коротышки начало багроветь, задумчиво бросила:
– Хотелось бы верить…
– Но это же легко установить! Достаточно запросить в телефонном узле распечатку! В котором часу вам звонил злоумышленник?
– Между двенадцатью тридцатью
– Ну вот! Вряд ли в это время ваш телефон разрывался от множества звонков!
– Неплохая идея, – одобрил Гусев и нажал кнопку селектора.
В кабинете нарисовалась стервозная секретарша с блокнотиком, и брошенный ею тревожный взгляд навел Соню на некоторые размышления.
– Направьте в телефонный узел Центрального административного округа официальный запрос за моей подписью о распечатке телефонных звонков в период со вчерашнего вечера по сегодняшнее утро на номер… – повернулся он к Соне.
– Думаю, что номер ей известен, – медленно произнесла Соня, пристально глядя на секретаршу.
– Да мы всего-то хотели пошутить! – вспыхнула та. – Надо быть полной идиоткой, чтобы поверить в такую чушь! Кто же знал, что она потащится в Петушки? А если бы ее отправили в Магадан?
– Все свободны, – прервал Гусев ее излияния. – А вы, Соня, пожалуйста, останьтесь.
– Значит, запрос в телефонный узел отправлять не надо? – осведомилась стервозная секретарша.
– Вы догадливы, – сухо похвалил Арнольд Вячеславович. – Жаль только, плохо воспитаны.
– А в чем дело?
– Я бы на вашем месте извинился.
– А чего теперь извиняться? Вы же меня все равно уволите…
Когда дверь за секретаршей закрылась, Соня спросила:
– Вы действительно ее уволите?
– Конечно. Нужно отвечать за свои поступки. А иначе безнаказанность приведет к новым… шуткам. А вы…
Но конец фразы навсегда остался для Сони маленькой тайной, ибо в этот самый момент предатель-желудок, между прочим, пустой со вчерашнего вечера, так яростно напомнил о своем существовании, что Арнольд Вячеславович невольно рассмеялся:
– Да вы просто человек-оркестр.
– Да я сегодня ничего не ела, – смутилась Соня.
– А ведь я тоже ничего не ел, – осознал вдруг Гусев собственное досадное упущение. – Но это мы сейчас исправим. Приглашаю вас на обед. – Он взглянул на часы. – Хотя это уже, пожалуй, файф-о-клок.
– А как же мы уйдем с работы?
– Легко, – усмехнулся шеф.
– Вы какую кухню предпочитаете? – осведомился Арнольд Вячеславович, придерживая для нее дверь.
– Я? – растерялась Соня. – Сейчас – любую. Первую попавшуюся. Вот, пойдемте в «Шоколадницу»!
– Но там же, наверное, только сладкое?
– Там всякое разное…
Они сели за столик в маленькой уютной кофейне, и к ним тут же подошла официантка. Но Соня даже не заглянула в предложенное меню.
– Мне, пожалуйста, крем-суп из шампиньонов, «Римский» салат, блинчики с малиновым сиропом и зеленый чай «Цветы, вышитые на шелке». И как можно быстрее.
– Полагаюсь на ваш вкус, – присоединился к ней Гусев. – Хотите что-нибудь выпить?
– Я за рулем, – вздохнула Соня.
– Тогда это все, – отпустил он официантку.