Собаки и мы. Записки дрессировщика
Шрифт:
Для профессионалов сообщу, что мы не ставили собакам так называемый «отпуск» по команде проводника, им это было ни к чему – каждая хватка завершалась их победой: помощник «сдавался», падал на землю, а собака, потрепав поверженного врага, «снималась» с него за ошейник. Не злоупотребляли мы и так называемыми «сбросами», тем более что один из бойцов лихо брал ногу, а дрессировочные штаны, как известно, невозможно сбросить (если это не специальные штаны, однажды и через много лет увиденные нами с Андреем Чаадаевым, участником описываемых событий, в Голландии). «Бельгийцы» получали во время занятий мало хваток, больше мотивировались, зато отрывались во время
Значительно сложнее и запущеннее выглядела ситуация со щенком-«изолянтом», которого мы звали Барриком.
Занятия с ним строились по той же схеме: сначала он вместе с крепко держащим его за ошейник, а затем и за поводок проводником отгонял помощника от вольера. Потом, в процессе преследования «врага», «пациент» вместе с проводником вышли на шаг за его пределы, потом на два шага… и т. д., ну а затем мы вышли на площадку для выгула… И далее везде.
Разумеется, получив первую хватку, впервые победив «врага», Баррик вообще преобразился. И дальше все пошло по накатанной. Его проводник мягко, но настойчиво работал с ним по общему курсу дрессировки, «вынося» львиную долю его пищевого рациона на занятие, пес получал положительные эмоции от еды и похвал, плюс мы занимались «защитой», во время которой пес совсем раскрепощался. Таким образом, пес зарабатывал себе еду, выполняя команды послушания, и «защищал» ставшего для него любимым проводника, причем каждый раз вместе они побеждали врага.
Стоит подчеркнуть, что пес был сфокусирован на выполнении своей задачи, или выполнении команд общего курса, или на враге – помощнике. То есть его внимание было сконцентрировано на достижении определенного результата. Что до громких звуков – они сами нашли нас: рядом с дислокацией части развернулась громкая стройка. Если говорить языком науки, то они являлись обстановочными стимулами, то есть малозначимыми, не главными для собаки, их силу мы могли варьировать естественным образом: силу звуковых воздействий на прежде робкого подростка можно было постепенно увеличивать, приближаясь к стройплощадке.
Как-то раз в самом разгаре цикла мне позвонил Малышев.
– Привет, Иван, как дела? – как всегда бодро произнес он.
– Нормально, – ответил я.
– Рассказать, как я со своим Барриком на прогулку выхожу? – по стечению обстоятельств собаку Сергея тоже звали Барри.
– Любопытно, – ответил я.
– Рассказываю, – с решительной интонацией отставного полковника, каковым он, собственно, и являлся, произнес Малышев. – Итак, выходим из подъезда более-менее. Баррик в положении «рядом», хотя горячится. Дохожу до поляны. Отпускаю Баррика.
– Пока все выглядит вполне обыденно, – заметил я.
– Не торопись, Иван, – укоризненно заметил Малышев. – Итак, выхожу на полянку, отпускаю Баррика… – Тут Малышев сделал театральную паузу.
– И-и-и? – не выдержал я.
– Он дает кругов десять вокруг меня! На полной скорости! И только после этого может делать что-то другое, – торжествующе заключил Малышев.
– Круто, – сказал я. – А потом что?
– Потом, – будничным голосом заметил Малышев, – я час кидаю ему мячик.
Последнее обстоятельство натолкнуло меня на желание посоветовать проводнику Баррика спецназовского побольше играть с ним, в том числе с мячиком, но не путать игру с дрессировкой – если честно, я не очень большой фанат игрового метода в работе со служебными собаками, которым может предстоять битва с реальным
Тут вот еще какой важный момент открывается. Практики дрессировки знали о нем в общем-то давно, однако совсем недавно существование этого феномена было научно доказано. Оказывается, собаки, с которыми играют – до дрессировки и потом, – лучше усваивают команды владельца, если их разыгрывают не слишком сильно, то есть не очень-то перевозбуждают перед началом занятий.
Игра на службе у науки
Но еще более интересное исследование было проведено венгерскими исследователями Университете Лоранда Этвеша. Они весьма красноречивы, поэтому имеет смысл их процитировать.
Итак, венгерские исследователи поведения животных Сюзанна Хорват, Антал Дока и Адам Миклоши из Университета Лоранда Этвеша решили выяснить, как во время игры строгое или дружеское поведение проводников служебных (заметьте – в данном контексте – наш случай!) собак влияет на уровень кортизола в крови их четвероногих подопечных. Кортизол иногда называют гормоном стресса – и по его уровню можно судить о том, находится собака в комфортном для нее состоянии или в состоянии, так сказать, напряженном. Изменение концентраций гормона измерялось после трех вариантов совместных игр:
1) игры в перетягивание игрушки;
2) поиск игрушки;
3) аппортировка игрушки хозяину.
В этом эксперименте принимали участие 84 «реальных» служебных «немца», которые были обучены (осмелюсь достаточно уверенно предположить – изначально, по программе местного базового варианта немецкого норматива «Защитная собака» (Шутцхунд), и соответствующим образом проэкзаменованы. Собаки, как пишут экспериментаторы, были устойчивы к стрессовым воздействиям.
В эксперименте участвовали собаки двух специальностей: пограничные и полицейские. После каждой игровой «сессии» у них отбирали пробу слюны для оценки концентрации в ней кортизола. Делалось это незаметно для собак, что довольно несложно, учитывая количество слюны, которая выделяется в процессе означенных выше игр. «Деликатность» в сборе образцов слюны была необходима для того, чтобы процесс непосредственного забора слюны не отразился на настроении и поведении собак и не исказил картину исследования.
Результаты исследования получились, с одной стороны, забавными, с другой – весьма поучительными. Они отразили различие в психологии и поведенческих стереотипах венгерских полицейских и пограничников, и, возможно, различие их подходов к взаимодействию с собаками.
Вопреки ожиданиям, у полицейских собак сразу после игры концентрация кортизола увеличивалась! У пограничников, напротив, она падала, то есть если, играя с проводником, полицейская собака «напрягалась», то пограничная собака, играя со своим проводником, стресс сбрасывала.
Таким образом, опыты выявили две закономерности: во-первых, и это очевидно, игра с проводником влияет на состояние собак. Во-вторых, эффект от нее может быть разным, можно даже сказать, диаметрально противоположным!
Почему результаты получились столь противоречивыми? Оказалось, что они зависели от «подходов» к игре со стороны «силовиков» разных ведомств, хотя двуногие участники эксперимента вряд ли отдавали себе в этом отчет.
Ученые отметили, что, даже во время игры, полицейские требовали от собак нахождения в определенных рамках субординации и соблюдения правил. Пограничники, напротив, позволяли своим собакам полностью раскрепоститься, хвалили и ласкали питомцев.