Собиратель костей
Шрифт:
— Эй! — снова крикнула она.
Тишина.
Потом Сакс вспомнила, что 823-й имел обыкновение заклеивать своим жертвам рты липкой лентой. Ему не нравилось, когда они издавали звуки.
Она толкнула ногой боковую дверь и заглянула в маленькую котельную. Отсюда вела дверь наружу, но подступы к ней были завалены пылающими обломками. Тут же находилась и емкость с горючим, вокруг которой тоже бушевало пламя.
"Топливо быстро не взорвется, — вспомнила Сакс кое-что из лекций о поджогах. — Значит, есть время раскидать горящие обломки и открыть дверь. Сначаланадо
Она заколебалась, наблюдая, как пламя, волна за волной, накатывается на цистерну.
Не взорвется, не взорвется…
Амелия бросилась вперед, к спасительной двери.
Не…
Неожиданно емкость зашипела, как банка перегревшейся газировки, и лопнула по центральному шву. Вырвавшееся из нее горючее вспыхнуло оранжевым облаком, и к Сакс потекла настоящая огненная река.
Взорваться, может быть, и не взорвется, но горит оно здорово, чтоб его… Амелия отпрыгнула назад и закрыла дверь. Об этом пути отхода можно забыть.
Безудержно кашляя, она отступала к лестнице, оглядывая подвал в поисках Кэрол и Пэмми. Может быть, на этот раз 823-й отступил от своих правил и вместо подвала остановил свой выбор на чердаке?
Откуда-то сверху послышался душераздирающий треск. Амелия подняла голову и увидела, как огромная балка, растрескавшаяся и объятая пламенем, медленно сползает вниз.
Невольно вскрикнув. Сакс отпрыгнула в сторону, но снова споткнулась и упала на спину. Горящий таран направлялся прямо к ее лицу и груди, и девушка, защищаясь, инстинктивно выставила перед собой руки.
Послышался удар: балка уперлась в стул и остановилась в нескольких дюймах от лица Амелии. Она откатилась в сторону и вскочила на ноги.
Сакс осматривала помещение сквозь плывущую дымовую завесу.
«О Господи, нет! Я не должна потерять еще одну жертву!» — пронеслось в голове девушки. Задыхаясь, она обернулась и двинулась в сторону темного угла, который еще не обследовала.
Внезапно из-за шкафа, стоящего у нее на пути, высунулась нога и подставила ей подножку.
Сакс потеряла равновесие и, вытянув руки, в который раз шлепнулась на пол, едва не попав лицом в лужу горящего топлива. Она перекатилась на бок, выхватила пистолет, и… он оказался направленным прямо в лицо перепуганной блондинки, пытающейся принять сидячее положение.
Сакс тут же сорвала ленту с губ жертвы, и та, выплюнув изо рта черную жижу, зашлась в приступе кашля.
— Кэрол Ганц?
Та кивнула.
— Где ваша дочь?
— Ее здесь нет. Мои руки… Я в наручниках…
— Нет времени, надо убираться отсюда. — Сакс мигом разрезала веревку на лодыжках жертвы. И только сейчас она заметила возле окна плавящийся от жара полиэтиленовый пакет.
«Ключевые» предметы! Те самые, которые должны были подсказать местонахождение девочки. Амелия шагнула было вперед, но тут дверь из котельной затрещала, потом рухнула, и оттуда хлынуло горящее топливо, в один момент пожравшее пакет без остатка.
Сакс на какую-то долю секунды застыла, но тут до ее слуха донесся
Пластмассовые раструб и ручка уже расплавились, а сам металлический цилиндр разогрелся так, что его невозможно было держать. Отхватив ножом полосу от своей блузки, Амелия обвернула ею горловину баллона, и швырнула его на верхние ступени лестницы. Какое-то время огнетушитель балансировал, а потом покатился вниз, как сбитая кегля.
Сакс вытащила свой «Глок», и когда красный цилиндр оказался на середине лестницы, нажала на спуск.
С оглушительным грохотом огнетушитель взорвался, и красная шрапнель его оболочки с шипением и свистом пронеслась над головами женщин. Грибовидное облако углекислоты и пепла взвилось вверх и погасило пылающие ступени.
— А теперь вперед! — скомандовала Сакс.
Торопясь изо всех сил выбраться, девушка почти тащила жертву на себе, и вскоре обе очутились в огненном аду первого этажа. Прижимаясь к стене, они медленно продвигались к выходу, осыпаемые цветными осколками лопающихся от жара витражей. То, что было когда-то телами Иисуса, девы Марии и апостолов, блестящим водопадом сыпалось на спины спасающихся женщин.
Глава двадцать девятая
Через сорок минут Сакс уже наложили на порезы швы, перевязали и так накачали чистым кислородом, что у нее закружилась голова и появилось ощущение полета. Она сидела рядом с Кэрол Ганц, и обе женщины смотрели на то, что осталось от церкви, хотя смотреть было особенно не на что. От здания сохранились лишь две стены и чудом уцелевшая часть третьего этажа, причудливо высившаяся над похожим на лунную поверхность засыпанным пеплом пустырем.
— Пэмми, Пэмми… — стонала Кэрол. Ее тошнило, и она время от времени отплевывалась. Потом женщина прижала к лицу кислородную маску и откинулась навзничь, вся во власти слабости и боли.
Сакс посмотрела на смоченный спиртом марлевый тампон, которым она вытирала лицо. Сначала ткань была почти коричневой, а теперь стала едва розовой. Раны Амелии были несерьезными: порез на лбу и небольшие ожоги второй степени на руках. Вот только губы потеряли свои совершенные очертания. Нижняя была рассечена во время аварии так, что пришлось наложить три шва.
Кэрол надышалась дымом и страдала от боли в сломанном запястье. Рука ее ужебыла заключена во временную шину, и теперь женщина баюкала ее и что-то бормотала сквозь зубы. Дыхание с хрипом вырывалось из ее груди.
— Этот сукин сын… — она вновь закашлялась. — Почему… Пэмми? Почему именно она? Трехлетний ребенок! — Кэрол утерла злые слезы тыльной стороной здоровой руки.
— Может быть, он не собирается причинять ей вреда. Ведь он только вас привез в церковь.
— Нет, — злобно сплюнула женщина. — Ему все равно, что с ней будет. Он больной. Я же видела, какими глазами он смотрел на нее. Я его убью. Я убью тебя, мать твою!.. — остальные крепкие выражения пресек новый приступ кашля.