Соблазн в жемчугах
Шрифт:
– Может, потому, что вы прелестны, и потому, что вы моя жена. – Снова эта улыбка, а в глазах появился оценивающий блеск.
Так вот, значит, как все будет происходить. Она будет стараться убедить его в необходимости аннулирования брака, а он надеется добиться того, чтобы она привыкла к мысли о своей неизбежной судьбе в его постели.
– Значит, мы договорились, – сказала она. – Когда, как предполагает лорд Себастьян, мы отправимся в Эссекс? Сегодня? В таком случае мне нужно собрать вещи. Это не
– Завтра. Сегодня вечером мы с ним поедем на постоялый двор в Камберуорте, чтобы нанять там экипаж.
Значит, ей остался один вечер с подругами. Как она будет по ним скучать!
Она кивнула и снова принялась рыхлить землю вокруг ствола лимонного деревца. Но он не ушел, а стал наблюдать за ней.
– Верити, я хочу получить один из поцелуев сейчас.
Она выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза.
– Мы еще не в Эссексе.
– А я и не говорил, что поцелуи должны ждать до Эссекса. Я уверен, что вы можете уделить мне один прямо сейчас. Наше воссоединение не было рассчитано на то, чтобы улучшить мое настроение, а вы достаточно умны, чтобы понять, что мне вовсе не обязательно принимать ваш план, и я, если бы захотел, мог бы получить гораздо больше, чем поцелуй.
Он снова откровенно говорит о своих правах и о том, что у нее их нет. Ее охватил прежний страх. Наверное, так будет всегда. Женщина по крайней мере должна понимать свое положение и быть к нему готова, прежде чем она полностью окажется под властью мужчины и ей придется потакать его капризам.
Она подавила страх и желание сопротивляться, которое всегда ему сопутствовало. Он не давал ей повода так реагировать. Он даже согласился на визит в Эссекс, чтобы дать ей возможность адаптироваться к своему новому положению замужней женщины.
– Вы правы. Один поцелуй – это то малое, что я могу сделать, чтобы отблагодарить вас за обещанную вами сдержанность.
Это заявление, по-видимому, его немного развеселило. Он подошел к ней совсем близко и указательным пальцем приподнял ее лицо за подбородок. Прикосновение показалось ей странным и немного опасным. Она не привыкла, чтобы к ней прикасался мужчина, особенно так запросто.
Он смотрел на нее так внимательно, что она почувствовала себя неловко. Она напряглась, закрыла глаза и приготовилась отступить сразу же после соприкосновения их губ.
– Вас раньше когда-нибудь целовали? – спросил он.
– Много лет назад, когда я была девочкой. – В памяти пронеслось смутное воспоминание. Перед этим первым поцелуем Майкл Боуман смущенно улыбнулся. Ее сердце сжалось от боли.
– Сколько лет назад?
– Наверное, лет шесть. Почему вы спрашиваете?
– Существует возможность, что вы сбежали не столько от меня, сколько от другого мужчины.
Это предположение вызвало у нее панику.
–
– То, что вы здесь, а другого мужчины нет, не означает, что вы сбежали не из-за него.
Он не дал ей шанса на ответ. Наклонившись, он прикоснулся губами к ее рту.
У нее не было каких-либо определенных воспоминаний о физических ощущениях от того, первого, поцелуя. Тогда ей просто захотелось хихикнуть. Тот поцелуй не подготовил ее к интимности сегодняшнего поцелуя и к тому, какие он способен вызвать у нее ощущения. Его губы были мягкими, однако прикосновение было твердым, таким же, как его рука у нее под подбородком.
Она вдруг поняла, насколько мало расстояние между их телами. Она почувствовала его мужской запах, смешанный с чем-то еще – невидимым, но почти ощутимым. В этом поцелуе было слишком много его самого.
Она позволила ему лишь короткое прикосновение, но оно вызвало у нее странный внутренний трепет. Она быстро отступила, освободившись от его руки.
Он внимательно на нее посмотрел, а потом повернулся, чтобы выйти.
– До завтра, женушка.
Глава 5
– Дождь – это как раз та погода, которая соответствует моему настроению, – пробормотал Хоксуэлл.
– Ты сердишься, что Одрианна попросила Верити разделить с ней комнату в гостинице прошлой ночью? – спросил Саммерхейз. – Ты же не рассчитывал…
– Нет, не рассчитывал. С меня достаточно, что я оказался актером в фарсе. Не хватало еще выставить себя на посмешище постояльцам гостиницы.
Он и Саммерхейз ехали верхом вслед за каретой, в сухом комфорте которой Верити и Одрианна наверняка решают, как его обработать.
С хитроумным артистизмом дамы обеспечили себе поездку в карете, с тем чтобы остаться наедине. Мужья должны были следовать за ними верхом. С тех пор как они отправились в Эссекс, прошло полтора дня, и за это время Верити виделась с Хоксуэллом лишь несколько минут, и то молча.
Исключением был обед накануне вечером. Беседу поддерживали лишь Саммерхейз и Одрианна, Верити изучала меню и осматривала помещение. Хоксуэлл наблюдал за ней и за тем, как свет свечей оттеняет невероятно белую кожу ее лица.
– Мне понятно твое плохое настроение, – сказал Саммерхейз. Хоксуэлла раздражал ласковый, успокаивающий тон, которым его друг разговаривал с ним с тех пор, как нашлась Верити. – Я все же надеюсь, что ты не дашь волю своим оскорбленным чувствам и сумеешь правильно использовать отсрочку. Если все пройдет хорошо, многое может измениться.
Хоксуэлл посмотрел сквозь завесу дождя, капавшего с полей его шляпы.
– Мое плохое настроение не связано с оскорбленными чувствами. Просто я насквозь промок.