Соблазн в жемчугах
Шрифт:
Наслаждение понемногу угасало. Напряжение стало менее чувствительным. Она открыла глаза и увидела, что он смотрит на нее.
Ее неожиданно удивила собственная нагота. Прикрывшись рукой, она села и стала приводить в порядок сорочку и платье. Дотянуться до застежки на спине она не смогла, и Хоксуэллу пришлось самому застегивать пуговицы. Ее лицо пылало.
Смущение и гнев внезапно резанули по сердцу как ножом. Она встала на колени, повернулась и изо всех сил ударила его по плечу.
– Вы же обещали!
Он перехватил
– Я выполнил свое обещание. Вы сохранили девственность.
– Я едва ее не лишилась.
– Вы слишком неискушенны, чтобы знать, что означает слово «едва». Поверьте мне, это все еще больше, чем едва.
Она встала и начала всматриваться в даль моря. Сначала она не могла найти яхту Саммерхейза, а потом увидела, что она уже причалена к берегу.
– Нам надо поторопиться. Они вернулись.
Она стала озираться, почему-то вообразив, что Одрианна и Себастьян уже идут сюда, разыскивая их.
Хоксуэлл встал, отряхнул плащ, надел и поднял с земли ее шляпку. Она вырвала ее из его рук.
– Вы заманили меня сюда под тем предлогом, чтобы поговорить о моем предложении, – сказала она. – Вы солгали? Это все та же игра и тот же заговор, что и два года назад?
Он внимательно посмотрел на нее, а потом вдруг схватил и поцеловал.
– Нет никакой игры. И никакого заговора. Подвернулся шанс, и я им воспользовался. – Он поднял ее лицо за подбородок, чтобы она посмотрела ему в глаза. – Что же касается вашего предложения, Верити…
Она затаила дыхание, молясь о том, чтобы он принял решение, о котором она мечтала до того, как все это произошло.
– Нет.
– Нет?
– Нет.
Она не могла в это поверить. Ведь ей казалось, что он понял смысл ее предложения.
– Почему?
– Потому что я так говорю.
– Потому что вы так говорите? И больше вы ничего не будете объяснять? – Ей хотелось кричать. Все это было ловким трюком. Он заманил ее сюда, чтобы… чтобы…
Верити ударила его, вырвалась из объятий и пошла прочь. Она шла, не видя ничего перед собой, спотыкаясь и отказываясь от его помощи.
Глава 9
Хоксуэлл пытался найти утешение в том, что поступил более или менее честно. Это было трудно, даже болезненно, но он старался не винить Верити в том, что она не оценила его жертвы.
Его тело тоже этого не оценило. Он не мог прийти в себя в течение нескольких часов, потому что стоило ему посмотреть на Верити, как у него перед глазами тут же появлялась ее белоснежная грудь с вызывающе торчащими сосками и молодая женщина, впервые познавшая чувственное наслаждение.
Она не разговаривала с ним весь день. Притворялась, будто его не существует. Не получившее завершения возбуждение висело между ними словно густой туман, смещавшийся в его направлении в самые неподходящие моменты и вызывавший неподобающие мысли. Если она догадается о его эротических планах, то скорее всего
«Почему?»
«Потому что я так говорю».
Как глупо и неубедительно. Но ничего другого он не мог сказать.
Разве он может объяснить ей, что вожделение одержало победу над его прежним решением. Она вряд ли посчитает это причиной отказать ей в той жизни, о которой она мечтала. Но другой у него не было.
Их размолвка не ускользнула от внимания Одрианны и Себастьяна. Но все их попытки вовлечь Верити в непринужденную беседу не могли изменить холодного выражения ее лица.
Она рано ушла спать. Извинившись, Хоксуэлл тоже ушел к себе. Он вышел на террасу покурить. Вскоре рядом с ним появился огонек еще одной сигары, а чья-то рука поставила перед ним на перила рюмку бренди.
Хоксуэлл и Себастьян долго молча попыхивали сигарами, глядя в залитый лунным светом сад.
– Можешь поблагодарить меня, – прервал наконец молчание Себастьян. – Одрианна заметила на дальнем конце бухты две фигуры и испугалась, что ты затеял что-то недоброе. Она настояла на том, чтобы мы поскорее причалили к берегу, но ветер переменился, и мы не сразу справились с парусами.
– Спасибо.
– Мне показалось, что твоя невеста выглядела не слишком счастливой сегодня вечером.
– Я выглядел не лучше. Такова плата за то, что я сделал доброе дело, а не воспользовался обстоятельствами. Если бы я был менее тактичен, мы оба были бы более довольны. – Это было не совсем так. Его останавливали не соображения такта, а то проклятое обещание, которое он дал в оранжерее в Камберуорте.
Саммерхейз тихо засмеялся.
– Полагаю, что для удовлетворения желания у тебя впереди много времени. Вся жизнь.
– Когда я увидел, что ты никак не можешь справиться с парусами, то подумал, что ты мой союзник. Сначала ты советовал мне соблазнить ее, а теперь проповедуешь мудрость воздержания. В этом вопросе ты находишься под влиянием жены. Не делай вид, что возмущен. Ты же не станешь отрицать, что это она приказала тебе плыть к берегу? Может, она к тому же сочувствует бедняжке Верити?
– Она понятия не имеет, что произошло. Когда она увидела Верити, то подумала, что вы просто поругались.
– Мы действительно поругались. Правда, это продолжалось недолго.
– Думаю, к утру шторм утихнет.
– Возможно. А возможно, и нет. В любом случае через три дня мы отправимся в Лондон.
Они замолчали. Саммерхейз умел отвлекать своими разговорами. И сейчас он отвлек мысли Хоксуэлла и от ссор, и от ярких воспоминаний о страсти, пробудившейся в Верити.
Весь следующий день Верити почти не отходила от Одрианны. Она старалась как-то оправдать свое неподобающее поведение с Хоксуэллом. К тому же ее беспокоило то, что она проиграла всю войну, проявив непростительную слабость в первой же битве.